Разве нет?
Учитель пожал плечами.
– В посёлок, говоришь. Там же Варгины живут, пока никому не мешают.
– Вот именно – пока! Откуда ты знаешь, что они завтра выкинут? К ним надо таких же подселить, пусть сами разбираются.
Допив рюмку, учитель нацепил очки и сухо откланялся. А вечером того же дня мордатый сторож проспал свою смену. Не вышел он на работу и на следующий день, пополнив список сомнамбул, став в нём номером N. Обследовавший его врач сразу увидел хорошо знакомые ему симптомы и сходу вынес неутешительный приговор. Безжалостно, как умеют это делать врачи. Мясистое лицо ночного сторожа исказил страх.
– И что же делать? – растерянно пробормотал он.
– Если бы я хотел вас обмануть, то сказал бы – лечиться. Но, боюсь, никто не знает, как. И я в том числе. – Он сделал паузу, надеясь, что пациент уйдёт, но тот продолжал ёрзать на стуле, съехав на край, как виноватый школьник. – Остаётся ждать. – Врач брякнул первое попавшееся, лишь бы не молчать.
– Чего ждать?
– Развязки. Той или иной.
«Все же ждут смерти, – хотел добавить он. – И ничего, живут». Но это было бы уже чересчур. Да, это было бы жестоко, хотя и ни на йоту не отступало бы от правды. Кто бы с этим поспорил! Но одной правдой, как говорится, сыт не будешь, а других накормишь разве до блевоты. Нельзя сказать, чтобы врачу доставляло удовольствие мучить заражённых сомнамбулизмом, но сострадания к ним он точно не испытывал. Следуя расхожей среди медиков практике, он выстроил стену между собой и ними, внушив себе, что иначе не справится со своими обязанностями. «Я должен воспринимать чужую боль отстранённо, с холодной головой, иначе не смогу лечить», – изо дня в день твердил он как мантру. Но что означало «лечить» в данном случае, ответить себе не мог, и потому всячески гнал эти мысли. И всё же подчиняясь больше, чем долгу, выработанной десятилетиями привычке, он заводил медицинские карты, куда записывал историю болезни – одну и ту же для всех сомнамбул. Течение болезни, от генезиса до хронической стадии, полностью копировало первый случай. Никакой статистики, никакого разброса. Для науки всё было однозначно и скучно. И медицинские карты дублировали одна другую, различаясь только именами. Дома врач тоже вёл записи, но гораздо тщательнее, с большей свободой добавляя в них свои наблюдения, и делал предположения, недопустимые в официальных бумагах. «Температура у больных не повышается, это значит, что вирус, если только это вирус, остаётся невидимым для организма, который с ним не борется. Каким-то неизвестным образом он обходит иммунную систему, однако, не поражая её, как СПИД, иначе наблюдался бы иммунодефицит, приводивший к смерти от малейшей простуды. Такие случаи, однако, пока не выявлены. Вирус не делает исключений, одинаково поражая мужчин и женщин, другими словами, пол здесь роли не играет. По этому признаку предпочтений в изучаемых группах не выявлено. О влиянии возраста судить пока трудно. По предварительным наблюдениям детей болезнь не затрагивает, по неясной
