богатырь с бычьей шеей. Это был Баха, старший брат Хазболата. Кулаки у него такие огромные, что казались размером с голову взрослого человека. О его чудовищной силе ходили легенды. Поговаривали, что ударом кулака, он мог убить быка. Баха колол дрова, воткнув топор в полено, он спросил:
– Всё сделали, как я сказал?
– Да, – кивнул Абу, – отдали просо и баранов кузнецу Али в Чиркее. Он просил передать тебе, что твой кунак из станицы Горячеводская ждёт тебя.
– Добрые вести, – кивнул Баха. – Проголодались? Пошли есть.
В небольшой комнате с маленьким окошком, из всей мебели было два грубо сколоченных топчана, на которых спали братья, пол, застелен ковром. Все стены у братьев увешаны оружием. Впрочем, так было в доме каждого горца.
Троица уселась на ковре, и тётушка Аманат, которая вела хозяйство братьев, внесла блюдо с тиог берам29, лепёшки из проса, кувшин молока. Абу с Хазболатом изрядно проголодались, и потому с жадностью набросились на еду. Баха быстро поел и с улыбкой смотрел, на друзей. Когда те насытились, он спросил:
– Абу, когда же ты собираешься просить Юсапа отдать за тебя Кхокху?
Тот неопределенно пожал плечами.
– Чего медлишь? Гляди дождёшься, уведут у тебя девушку. Она хоть знает, что ты сохнешь по ней.
– Он только издали смотрит на неё, да вздыхает, – ответил Хазболат, – я давно ему предлагал, признаться Кхокху в своей любви, а он всё медлит.
– Раз он не спешит, то, пожалуй, я посватаю её за себя. На калым, я наскребу. Нужно будет спросить у Юсапа, сколько он просит за дочь.
Хазболат вскочил на ноги и закричал:
– Баха как ты можешь так говорить?! Ты же знаешь, что Абу любит Кхокху, и собираешься так подло поступить! Если ты это сделаешь, то знай, ты мне больше не брат!
– Отцу следовало бы назвать тебя: «Терс моймал», а не Хазболат30, – рассмеялся Баха. – Ты ревёшь как обезьяна. Но это хорошо, что ты так горячо вступился за Абу. Значит у вас настоящая дружба, а раз так, вам необходимо побрататься. Как вы на это смотрите?
– Я согласен, – ответил Абу.
– Вот и хорошо, – сказал Баху.
Он взял кувшин и налил в глиняную кружку молока, достал из кармана золотое кольцо, протянул Хазболату и сказал:
– Держи брат.
Тот взял кружку, бросил в неё кольцо, и отпил половину молока, потом передал её Абу, который допил молоко, взял кольцо, положил себе в карман. После чего снял с пояса с кинжал и передал его Хазболату, а тот отдал свой Абу.
– Ну, вот и побратались, – улыбнулся Баха.
– Да благословит вас Аллах братья, – сказал Абу. – Мне же пора идти домой.
Аманат убрала посуду, а Баха и Хазболат вышли во двор проводить Абу. Когда они остались одни, Хазболат спросил:
– Скажи Баха, а почему ты не женишься?
– Обязательно женюсь, – пообещал тот. Подумав, он продолжил: – Как только найду женщину похожую на нашу мать. Если б ты знал жиманиг,31 как
Тиог берам – жаренный на сметане творог.
Игра слов. «Терс моймал» переводится с чеченского языка, как «ревущая обезьяна». «Хазболат» с чеченского языка, переводится как «красивый клинок». Всё это названия популярных в то время на Кавказе шашечных клинков.
Жиманиг – переводится с чеченского языка, как « малыш».
