тех, которые поют… за большие деньги и пляшут, и пишут. Ежели так и есть, то не надо бы им так нехорошо поступать. Куда ж мы без их-то? Ведь, вообще, изголодаем. Амба нам настанет, народу-то простому. Если они уедут от нас, из всех уголков Россиюшки, то нам конец придёт. Такое же, как день, ясно. Кто же нам, например, старикам будет обещать надбавки к пенсиям? Хоть копеечка, вроде, смешная, а всё – радость.
Мужики в чёрных пиджаках оцепенели, включая и лейтенанта Ковалёва в полевой военной форме. Осиновский от удивления выпучил глаза и тихо сказал:
– Мне, бабка, как, получается, послышался твой внезапный и довольно интересный вопрос? Или, может быть, у меня в башне заклинило?
– Да за такие антинародные вопросы пожизненный срок давать надо или мочить… потихоньку провокаторов! – На полном серьёзе проворчал Григорий.– Что за чушь антидемократическая!
– А чего я такого сказала? – Перекрестилась старушка.– Об этом уже многие рассуждают, мне даже родичи с Красноярска писали. Из Читы тоже.
Осиновский очень громко захохотал. Его разобрал такой задорный смех, что он схватился за живот и сел прямо на обочину дороги. Он смеялся до слёз, в отличие от остальных, которые лишь улыбались. Потом Осиновский, кряхтя, выпрямился во весь рост, не без помощи охранников.
– Давно я так не смеялся,– он достал из нагрудного кармана пиджака носовой платочек и вытер ими слёзы, вызванные активным смехом. – Очень давно. У меня, уважаемая жительница здешней местности, обязательно будет возможность сделать так, чтобы этот, ваш вопрос, прозвучал на одном из заседаний Государственной Думы. Дорогая бабушка, клюквенница, то, что говорят в народе, не всегда есть истина. Дикая глупость!
– Конечно, невозможно такое, – взяла сторону предпринимателя молочница.– Ты же помнишь, Матвеевна, год тому назад у нас в посёлке дед Рападулин запил на две недели. Так оба борова у него с голоду подохли.
– Резонно, – лейтенант Ковалёв, сам того не заметив, стал участником нелепой и случайной дискуссии, – свинья и кормушка неотделимы друг от друга. Тут логика настолько проста, что…
– Не совсем хорошая тут аналогия, лейтенант,– серьёзно заметил Осиновский. – Но всё верно… С фактами не поспоришь. Обобрали мы народ российский… до нитки. Они погрязли в грабительских кредитах, потому что больше им ничего не остаётся делать. Мужиков да баб заставляем работать за миску каши. А им с самых высоких трибун говорят, что так и должно быть.
– У каждого своя судьба, Родион, – возразил Григорий. – Не могут же все быть богатыми.
– Да какое там у большинства людей богатство, Гриша! – Осиновский говорил и любовался своим голосом и мудрыми мыслями. – Мы, представители крупного бизнеса, большие чиновники, всё берём у народа… для себя. За бугор сбываем то, что всем россиянам принадлежит! Не только нефть, газ и многое всякого и разного… Не буду перечислять. Но мы привыкли уже… грабить. Не остановиться никак! Отдели меня от заводов, от предприятий,
