были доступны даже нашему семейству. И танцам учиться отдала. Мне это понравилось, но драться и лазать по заборам я не перестала. Просто, поняла, что всему свое время и место. Когда надо, могла быть кисейной барышней в кринолине, а в другой раз – валькирией. И внутри, обе эти ипостаси, вполне мирно, уживались, выходя на свет в нужное время, по очереди.
И лишь, обостренное чувство справедливости заставляло меня, некстати, бросаться в драку, забыв о приличиях и об осторожности, на защиту слабого, когда на одного нападают толпой. В седьмом классе мне такой подход стоил рассеченной брови и вызова к директору. Ну, не могла я спокойно смотреть, как здоровенные парни травят маленькую евреечку, учившуюся в нашем классе. Когда она, в отчаянии, кинулась с кулаками сразу на пятерых, а они ее, в ответ, бить начали, я не смогла остаться в стороне. Хорошо работать ногами меня в спортивной секции научили, но один из противников в секцию бокса ходил. Несмотря на залитое кровью лицо и испорченное платье, драку я закончила, только уложив противника на асфальт, для чего пришлось сломать ему нос. Другие гораздо раньше одумались и в сторонку отошли. Директор мне оценку за поведение в четверти снизил, «за недостойное поведение», а в классе меня комсоргом выбрали. За стойкость в отстаивании своей позиции. До моей уличной компании все эти истории, так или иначе, доходили и находили самую горячую поддержку.
– Как раз таки, расспрашивал. Но друзья твои говорят, что за последнее время ты сильно изменилась и к жизни охладела. Возможно, тебя восстановление справедливости перестало интересовать, – в голосе у Алекса прорезалась ехидная нотка.
– Для этого я совсем умереть должна была! Я, просто, уже не знаю, какая она на самом деле – справедливость. На словах она, обычно, одна, а в реальных делах – другая. И нужно ли еще, кому-нибудь, чтобы я ее защищала, – я отвечала совершенно серьезно.
– И эту часть твоей истории я уже знаю, Светка поделилась. Но с фурагами – вопрос совершенно простой, никакой двойственности. И средства борьбы для тебя подходящие, – голос Алекса, тоже, посерьезнел.
– Ну, почему бы и не развеяться, если компания подходящая собралась – все, это начинало походить на заключение сделки, возможно – с дьяволом.
А мне на это наплевать, если в моей жизни цель появится, простая и понятная.
– Тогда давай поторопимся, ребята в спортзале уже собрались, наверное – сказал Алекс, вставая и отряхивая с кожи песок.
Вчерашняя компания уже, действительно, вся присутствовала в спортзале, рассевшись, как воробьи, по высоким подоконникам. В центре «ковра», меж тем, я увидела весьма любопытную троицу: невысокий, коренастый мужчина противостоял, одновременно, двоим черноволосым парням. Вероятно, это был какой-то, неизвестный для меня, вид борьбы, движения их мускулистых тел, больше всего, напоминали какой-то сложный танец. Ребята, судя по всему, пытались нападать,
