мама, которая ходила искать меня в здание вокзала. Она взглянула на меня и отвела в сторону.
– Ты не ходил в туалет, ты спустился в переход. Думал, я не замечу?
– Я увидел на той стороне одного приятеля и хотел с ним поздороваться.
– А почему мне не сказал? Не хотел знакомить его со мной? Стыдишься меня, да?
Она раскусила меня с самого начала. Угадала, что я почувствовал, верно истолковала мой взгляд и мое бегство. Разумеется, я не признался.
– Я – твоя мать, нравится тебе это или нет.
– Ну конечно, мама.
– Что случилось, дорогая? – К нам подошел папа.
– Твой сын стыдится своей матери.
От этих слов у меня кровь застыла в жилах. Я нашел в себе силы пробормотать что-то про друга, которого увидел на той стороне, и пошел с ним поздороваться, да, я не хотел видеть его рядом с мамой, что тут такого?
– Все нормально, – примирительным тоном сказал папа. – Так или иначе, с вашей стороны очень мило, что вы пришли встречать меня вдвоем. Может, пойдем съедим пиццу?
«Только бы отцу Полин не пришла в голову та же идея!» – взмолился я про себя.
Первым войдя в пиццерию, я обшарил взглядом зал. Хорошая новость: семьи Полин там не было. Вряд ли они в пятницу вечером, выходя из вокзала, стали бы есть пиццу, подумал я, но так и не сумел представить себе, чем они могли бы заняться вместо этого. Мы сели за столик, папа казался веселым и в то же время встревоженным. Он сообщил нам, что собирается завтра пойти в мэрию, к чиновникам, которые выдают разрешения на строительство, и устроить им скандал. Папа вообще не любит чиновников, он всегда называет их прирожденными лодырями и безнадежными трусами. И тем не менее его заветная мечта или, вернее сказать, его исступленное желание заключается в том, чтобы я защитил диплом и стал преподавателем математики, чтобы я женился на такой же дипломированной математичке и мы оба вели тихую размеренную жизнь в лицее, где не бывает проблем, а есть отпуск на все время летних каникул, и никто не боится потерять работу. Таким он видит мое будущее, вот почему они заставляют меня зубрить математику, заставляют перескочить сразу через полтора класса (я родился в конце года) и даже оплачивают частные уроки, притом что у них не хватает денег на нормальное жилье, и приходится жить в трейлере. Но ведь у преподавателя, насколько я понимаю, тоже есть немного (или даже много) от чиновника. И не похоже, чтобы эта ситуация могла измениться. Да, мой папа – это уравнение со многими неизвестными.
В общем, он был жутко смешной, когда заявил, что снимет стружку с этих дерьмовых чиновников – мой отец иногда может быть очень грубым. Я представил себе эту сцену: папа, когда захочет, может достать кого угодно, он безошибочно находит у человека слабое место, это прирожденный провокатор. Он перевернет мэрию вверх дном, он не даст им вздохнуть, они узнают, на что способен мужчина из рода Шамодо, эти хамы, эти тупицы,
