оцепление. Хотя, куда им бежать?
Небрежно раздвинув стеком стоявших вокруг тела, господин начальник тюрьмы подошел к Баглану и наклонился. Выпрямившись, знаком подозвал врача.
Маленький, толстый тюремный доктор шариком подкатился к телу и, опустившись на колени, перевернул его, отводя испачканные кровью руки Баглана от груди.
– Готов! – буркнул доктор. – Закололи прямо в сердце. Здесь нужен не врач, а священник. Распорядитесь отправить тело в тюремный морг. Там я лучше рассмотрю, что к чему.
И бочком, как напуганный краб, удирающий от преследователя, спрятался подальше от заключенных за спины охраны.
– Построиться! – хмуро приказал начальник тюрьмы. Заключенные, словно очнувшись от сна, привычно выстроились в одну шеренгу. Менза оказался в конце. Прикладывая к разбитой губе тыльную сторону ладони, он с тревогой поглядывал то на неподвижное тело Баглана, то на медленно идущего вдоль строя начальника тюрьмы.
– Так, – поигрывая стеком, приговаривал тот. – Кто желает сам облегчить свою участь? Ну?!
Строй понуро молчал, обливаясь потом под лучами палящего солнца. Откуда-то уже успели налететь мухи и теперь роились над телом Баглана и лужицей быстро подсыхающей крови.
– Никто не желает, – недобро усмехнувшись, констатировал начальник тюрьмы и уперся концом стека в грудь Мензы. – Ты начал драку! Выйди из строя! Кто его заколол? Говори!
Менза опустил голову и сделал шаг вперед. Остановился, упорно глядя себе под ноги. Строй хранил гробовое молчание: может, кто-то и видел, как закололи Баглана, но сказать об этом открыто, здесь, сейчас, означало бы подписать себе смертный приговор, который не подлежит обжалованию и будет приведен в исполнение незамедлительно, сегодня же ночью, прямо в камере или даже в карцере.
– Ладно, – отходя от Мензы, проворчал начальник тюрьмы. – Что именно ты начал драку, я видел собственными глазами, – он кивнул на телевизионную камеру. – А ты, похоже, тоже сильно размахивал руками?
Стек уперся в грудь Ривса, приказывая выйти из строя. Пожизненно приговоренный вынужден был повиноваться.
– Господин начальник! – неожиданно подал голос Латур, щуривший близорукие глаза. – Этот человек не участвовал в беспорядках.
– Вот как? – чуть повернул голову начальник тюрьмы. – Выйди из строя!
По знаку офицера, один из охранников вытолкнул тщедушного Латура из шеренги и поставил рядом с Мензой и Ривсом.
– Вот так, – усмехнулся начальник тюрьмы. – У меня есть свободный карцер, но в нем четыре места. Ты! – стек ткнулся в грудь Тонка. – Составь им компанию, тебе это невредно. Надеть им наручники и в карцер! Быстро! Остальных по одиночкам и на допросы. Живей, бездельники, я желаю покончить с этим делом еще до вечернего намаза!..
Оставив машину на стоянке неподалеку от виллы «Джулия», человек в светлом костюме направился по теневой стороне улицы
