Он думал, насколько эта широкая, улыбающаяся река жизни лучше тесных, людных лахорских улиц. На каждом шагу тут встречались новые люди и новые впечатления – касты, с которыми он был знаком, и касты, совершенно ему неизвестные.
Они встретили толпу длинноволосых, остро пахнущих санси, несущих на спине корзины, полные ящериц и другой нечистой пищи. За ними, принюхиваясь к их пяткам, шли тощие собаки, как бы крадучись, а все другие касты далеко обходили их, поскольку прикосновение к санси влечет за собой тяжкое осквернение. За ними в густой тени широкими, негибкими шагами, напоминающими о недавно снятых ножных кандалах, шагал человек, только что выпущенный из тюрьмы. Его большой живот и лоснящаяся кожа показывали, что правительство кормит заключенных лучше, чем может прокормить себя большинство честных людей. Ким хорошо знал такую походку и мимоходом посмеялся над этим человеком. Потом мимо них прошествовал акали – взлохмаченный сикхский подвижник с диким взглядом, в синей клетчатой одежде, отличающей его единоверцев, в высоком синем коническом тюрбане с блестящими дисками из полированной стали. Он возвращался из одного независимого сикхского княжества, где пел о древней славе халсы окончившим колледжи князькам в высоких сапогах и белых бриджах из бумажной материи. Ким не решился дразнить этого человека, так как нрав у акали вспыльчив, а рука быстра.
Время от времени им встречались или их обгоняли ярко одетые толпы – жители целой деревни, идущие с местной ярмарки. Женщины с младенцами на бедрах шагали позади мужчин, мальчики постарше скакали на палках из сахарного тростника, тащили грубые медные модели паровозов ценой в полпенни[31] или пускали зайчиков в глаза старшим при помощи дешевых крошечных зеркал. С первого взгляда можно было узнать, кто что купил, а если возникало сомнение, достаточно было посмотреть на женщин, которые, приложив одну смуглую руку к другой, сравнивали свои новые браслеты из тусклого стекла, привозимые с Северо-Запада. Веселая толпа шла медленно, люди окликали друг друга, останавливались поторговаться с продавцами сластей или помолиться у придорожных храмиков, индуистских и мусульманских, почитаемых низшими слоями верующих той и другой религии с одинаковой похвальной веротерпимостью. Длинная голубая вереница женщин, волнистая, как спина торопливой гусеницы, извивалась среди трепещущих облаков пыли и быстро шла мимо, громко кудахтая. То была группа работниц, взявших на себя заботу обо всех насыпях северных железных дорог, – плоскостопное, полногрудое, ширококостное, одетое в голубые юбки племя носильщиц, занимающихся земляными работами. Они спешили на Север, узнав по слухам, что там есть работа, и не задерживались по дороге. Эти женщины – из той касты, где с мужчинами не считаются, и шли они, расставив локти, играя бедрами и высоко подняв головы, как это делают женщины, привыкшие носить тяжелый груз.
Немного погодя на Великий Колесный Путь вступила свадебная процессия, сопровождаемая музыкой, криками, запахами ноготков и жасмина, еще более резкими, чем запах пыли. Носилки невесты – красные, усеянные блестками, – качаясь,
Полпенни – половина пенни, или пенса, – мелкой английской монеты. До 1971 г. 12 пенсов составляли 1 шиллинг, а 240 пенсов – 1 фунт стерлингов; сейчас в 1 фунте стерлингов 100 пенсов.
