уже означает, что он открыл свое сердце иным силам.
Свет Иисуса, озарявший душу Иуды, померк не полностью. Мы видим попытку обращения: «Согрешил я, предав кровь невинную», – говорит он первосвященникам и старейшинам, поручившим ему выдать Господа (Мф 27, 4). Иуда пытается спасти Иисуса и вернуть деньги. Все чистое и высокое, что он принял от Христа, осталось в его душе – он не мог этого забыть.
Вторая, после предательства, трагедия Иуды заключается в том, что он потерял веру в прощение. Его раскаяние превращается в отчаяние. Он видит только себя и тьму внутри себя, а не свет Иисуса, способный озарить тьму и победить ее. Так Иуда являет нам пример неправильного покаяния. Раскаяние, в котором нет надежды, которое видит только собственную тьму, разрушительно и не является подлинным покаянием.
Подлинное покаяние сопровождается надеждой и уверенностью, источник которых – наша вера в превосходство силы Света, воплотившегося в Иисусе Христе. Иоанн заканчивает свой рассказ словами: «Он, приняв кусок, тотчас вышел; а была ночь» (Ин 13, 30). Слово «вышел» имеет здесь более глубокое значение. Иуда идет в ночь, он уходит от Света во тьму: силы тьмы овладели им (см. Ин 3, 19; Лк 22, 53).
Как и Иуду, нас во все времена подстерегает опасность, что кто-то «из просвещенных и вкусивших дара небесного и соделавшихся причастниками Святого Духа» (Евр 6, 4) вследствие ряда, на первый взгляд, незначительных проявлений неверности, так же ослабеет душой, и, в конце концов, уйдет от Света в ночь, и уже не будет в силах вернуться. В случае Петра мы видим пример иной опасности, которая, однако, приводит не к отпадению, а к исцелению путем обращения.
13-я глава Евангелия от Иоанна повествует нам о двух разговорах Иисуса с Петром, в которых проявляются две стороны этой опасности. Вначале Петр не хочет, чтобы Иисус омывал ему ноги. Это противоречит его представлению об отношениях между Учителем и учеником, противоречит представлению о Мессии, Которого он исповедал в Иисусе Христе. Его сопротивление означает, по сути, то же, что и его реакция на предсказание крестных страданий, сделанное Иисусом после исповедания Петра в Кесарии Филипповой. «Будь милостив к Себе, Господи! Да не будет этого с Тобою!» – сказал тогда Петр (Мф 16, 22). И теперь он говорит, руководствуясь теми же чувствами: «Не умоешь ног моих вовек» (Ин 13, 8). Этот ответ будет актуальным на протяжении всей человеческой истории. Ты же Победитель, у Тебя власть, Ты не должен смиряться, унижаться. И вновь Иисус вынужден помогать нам осознать, что сила Божия – иная, что Мессия должен страданиями войти в славу и привести к ней других.
Во втором разговоре, после того как Иуда вышел и Иисус дал «новую заповедь», Господь заговаривает о мученичестве. Определяющим словом в этом разговоре является слово «идти» («hypágo»). Согласно Иоанну, Иисус уже дважды говорил о том, что Он идет туда, куда иудеи не могут пойти (см. Ин, 5, 33–36; 8, 21–22). Его слушатели гадали о том, что же Он имеет в виду, и выдвинули две различные гипотезы.
