ли нас эти слова к чисто нравственному пониманию христианства?
Действительно, к примеру, Рудольф Шнакенбург говорит о двух противоречащих друг другу толкованиях омовения ног. Первое, «более глубокое с богословской точки зрения, видит в омовении ног знаменательное событие, указывающее на смерть Иисуса. Второе, чисто парадигматического свойства, ограничивается смиренным характером служения Иисуса, выражающимся в омовении Им ног ученикам» («Johannesevangelium» III, S. 7). Шнакенбург считает, что во втором случае речь идет о «новой редакции» Евангелия, «как если бы первого толкования вообще не существовало» (S. 12, ср. S. 28). Но такая трактовка слишком узка, слишком схематизирована и ограничена нашей западной логикой. Для Иоанна дар Иисуса и Его последующие деяния, совершаемые через учеников, неразрывно связаны друг с другом. Отцы Церкви толковали различие двух подходов и их взаимоотношения в категориях «sacramentum» и «exemplum». Под «sacramentum» они понимали не какое-то конкретное таинство, а всю тайну Христа, Его жизни и смерти, в которых Он выходит навстречу нам, людям, входит в нас посредством Своего Духа и преображает нас. Но именно потому, что это «sacramentum» действительно очищает человека, обновляет его изнутри, оно становится началом новой жизни. Призыв делать то, что сделал Иисус, не «нравственное приложение» к тайне Христа и не ее противоположность. Он вытекает из внутренней динамики дара, посредством которого Господь делает нас новыми людьми, принимает в число «своих».
Эта динамика дара, благодаря которой Он Сам действует в нас, а наши поступки становятся частью Его деяний, особенно ярко проявляется в словах Иисуса: «Истинно, истинно говорю вам: верующий в Меня, дела, которые творю Я, и он сотворит, и больше сих сотворит» (Ин 14, 12). Здесь находит отражение то, что имел в виду Иисус, сказав: «Я дал вам пример» (Ин 13, 15). Деяния Иисуса становятся нашими деяниями, если Он Сам действует в нас.
Исходя из этого можно понять и слова Иисуса о «новой заповеди», когда Он после предсказания предательства Иуды еще раз повторяет Свой наказ о взаимном омовении ног и принципиально расширяет его: «Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга. По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою» (Ин 13, 34–35).
В чем состоит новизна «новой заповеди»? Поскольку эта тема перекликается с темой новизны Нового Завета, то есть с вопросом о «сути христианства», важно очень внимательно слушать.
Говорят, что новизна, выход за рамки уже существующей заповеди любви к ближнему, проявляется в словах: «… как Я возлюбил вас», то есть в любви, сопряженной с готовностью пожертвовать своей жизнью ради спасения другого. Если бы особенность и основной смысл «новой заповеди» заключались в этом, христианство можно было бы определить как «величайшее нравственное усилие». Похожим образом трактуют и Нагорную проповедь: в сравнении со «старым путем» десяти заповедей, который представляет собой путь, так сказать, «среднего» человека,
