рассмеялся:
– Поблагодарите за них монахов. Они научили меня бояться старших. А вы отучили, и за это я буду вам вечно благодарен. – Он произнес это с теплотой в голосе, а затем его взгляд невольно метнулся к бумагам.
Старик раздраженно фыркнул:
– Ладно-ладно. Наслаждайся своими квитанциями. Но я так просто не сдамся, мальчик. Какой смысл в старости, если не можешь докучать молодежи своими огромными запасами мудрости?
– А какой смысл в молодости, если не можешь игнорировать все советы?
Мастер Гирроккин что-то проворчал и обратил свое внимание на стопку фолиантов, которые только что положили на стол. Лазло же вернулся к своему маленькому открытию. В Павильоне раздумий воцарилась тишина, нарушаемая лишь передвижением лестниц и шорохом страниц.
А через секунду еще и низким протяжным свистом Лазло, чье открытие, как выяснилось, было не таким уж и маленьким.
Мастер Гирроккин навострил уши:
– Что, новые любовные зелья?
– Нет, – Лазло покачал головой. – Смотрите.
Старик, как обычно, поправил очки и взглянул на бумажку.
– Ах, – многострадально вздохнул он. – Загадки Плача. Можно было догадаться.
Плач. Название вызвало у Лазло то же ощущение, что и неприятные боли в глазах. Он также не упустил нотки снисходительности в словах мастера, но это его не удивило. Обычно он не распространялся о своем увлечении. Его никто не понимал и уж тем более не разделял его интересов. Когда-то давно к исчезнувшему городу и его судьбе проявляли не абы какой интерес, но после двух столетий он стал чуть ли не басней. Что же касается необъяснимой ситуации с именем – в мире его исчезновение не стало причиной большого переполоха. Только Лазло почувствовал, как это случилось. Другие узнали обо всем позже, с помощью медленной струйки слухов, и для них имя просто стало чем-то, что они забыли. Некоторые все же шептались о заговоре или фокусе, но большинство решили, крепко захлопывая двери в свой разум, что город всегда звался Плачем, а любые утверждения об обратном – чепуха, как пыльца фей. Другого логического объяснения просто не существовало.
Ну не магия же это, верно?
Лазло знал, что мастера Гирроккина эта тема не интересовала, но он был слишком возбужден, чтобы его это заботило.
– Просто прочтите, – попросил он, протягивая бумажку под нос старику.
Тот послушался, но удивления не выразил:
– Ну и что?
И что? Среди перечисленных товаров – специи, шелка и тому подобное – была запись о конфетах из крови свитягора. До этого момента Лазло видел упоминания о них только в сказках. Речное чудище считалось фольклором – само его существование, не говоря уж об эликсире бессмертия, изготавливаемом из его розовой крови. Но вот же он, продан и куплен королевским домом Зосмы! С тем же успехом там могла быть запись о драконьей чешуе.
– Кровавые конфеты! – воскликнул Лазло, тыча пальцем в бумажку. –
