теперь чего без толку тиранить людей? Чего изводить врачей и себя?
Выпишем домой. «На воздух». «На солнечные ванны».
Их выписывали умирать в кругу семьи.
А они рвались жить, рвались растить детей, рвались к делу и, поникшие, отчаявшиеся, готовые на всё – голому разбой не страшен! – шатнулись к закавырцевской травушке.
Травушка спасла, достала из гроба.
На ком камнем висела инвалидность – сняли. Все вернулись к прежней работе, к будничным семейным заботам, набавив радостных хлопот и самой Таисии Викторовне.
В обычае, она встречала с работы мужа на крыльце, ласково заглядывала в глаза. Ну что, всё в порядке?
А тут нетерпёж поджёг. Выскочила на угол улицы.
– Кока! – со всех ног бросилась к мужу, едва выворотился тот из-за дома. – Кока! Она жива! Это тебе не баран чихал!.. Жива!.. Вот телеграмма! Ёлкин дед, её телеграмма!
Малорослая, худенькая, как девочка-подросток, Таисия Викторовна с лёту ткнулась в мужнино утёсное плечо, прижалась, подбираясь всем телом под надёжную широкую руку Николая Александровича.
– Так ну читай, крошунечка!
– «Бесценная моя Таисия Викторовна!» – на ходу разбежалась читать она и тут же осеклась, смущённо бросила взор на мужа. Ну видал, как меня?!
Он ободряюще кивнул. Всё правильно!
– «Чувствую я себя хорошо. Работаю на старой работе. Домашнюю работу делаю всю сама. Воспитываю шестерых сынков. Спасибо Вам за внимательность, за жалость к больным, за горячие чувства. Вы подняли меня со смертельной постели. Прошло ровно три года после моего лечения, и когда я в мыслях иду мимо Вашего стационара, я боюсь вспоминать. Сегодня ровно три года, как я выписалась. Сегодня ровно три года, как я живу благодаря только Вам, дорогая Таисия Викторовна. Большое спасибо за всё. Ваша якутяночка».
Таисия Викторовна очарованно смотрела на раскрытую телеграмму и не верила, что пришла она с самого Ледовитого океана. С какой дали дать голос!
Надо же…
Тогда Таисия Викторовна только начала скрадчиво работать с борцом, а шумок про неё скоро доплескался, добежал до ледовитой воды. Земля сухая, как пепел, слухи бегут, бегут…
Безо всякого предупреждения наявляется якутяночка с мужем, молится-просится в стационар к Таисии Викторовне. Сам подпевает – была она у своего мужика в нахвале – и не гулёна, и сынков шесть, и оленеводиха первая… Одно слово, ловкая норовом. Да вот горе-запята, хворь смяла. Возьмитесь, доктор! Спасите!
Если б всё решала лишь Таисия Викторовна!
Грицианов, главный врач, ни в какие силы:
– Нет, не примем. В такой стадии не примем. Уж всё до крайней крайности запущено.
Муж-хитрован и кинь последний козырь.
Мне, говорит, дурь молотить некогда… Я уведал… Вам нужон дворник в диспансере? Главный аж затрясся. Нужен, ка-ак ещё нужен! Всё никого не усватаем! А муж и упрись в своей линии: бери жёнку лечи, я пойду
