сразу Никодим уразумел,
Что ухо не комар – дуда терзала.
Вовсю старался Прошка – как умел,
Дуда в ответ обиженно пищала.
Неподалеку леший проходил
От тех кустов, где Никодим заспался.
По торжищу он с зайцами ходил
И с нежитью жестоко торговался.
Но цену так никто и не давал,
И старый леший злобно сокрушался.
Он зайцев оптом и поштучно продавал
И в дальний лес сам перегнать их обещался –
Напрасны были все его потуги.
Кто в спину, кто в лицо ему смеялся:
Он слишком дорого ценил свои услуги
И, всем известный вор, своею честью клялся.
Но Никодиму невдомек, он не видал.
Судьба, как видно, Прошке так сулила:
Не разбуди он полевого, тот бы спал,
И не нависла бы над лешим вражья сила.
Приметлив полевой был – враз признал
Тех зайцев, что за лешим ковыляли.
Он, почитай, с рождения всех знал.
Их с Афанасием зайчата забавляли:
Заноза в лапе ли, колючка ли в ушах –
Те тотчас к пастухам своим бежали.
И умиления слезу порой в усах
Надежно прятал он, чтоб зайцы не видали…
Но что случилось с ними? Вот беда!
Свалялась шерсть и лапки в кровь разбиты,
От жира не осталось и следа,
И перепуганы, как будто были биты.
Какой пастух из Прошки?! Вор есть вор,
И воровские у него повадки.
Судьба произнесла свой приговор,
Когда родился он; с него и взятки гладки.
Пусть даже Никодима кто обидел,
Он так бы не озлился, как сейчас,
Когда обиду зайцам он увидел…
И потемнел вдруг полевого глаз.
Но глаз второй сощурился хитро…
Как раскаленный нож пронзает масло,
Легко проник он в лешего нутро.
И вмиг все Никодиму стало ясно.
Ввязаться в драку? Лешие сильнее,
И Прошка мог шутя его побить,
Пусть он и стар. Нет, надо быть умнее
И лешего суметь перехитрить!
«Ну, а не выйдет – так затею драку!» -
Подумал молодецки Никодим.
Он по натуре не был забиякой,
Но в деле правом был неустрашим.
– Постой, пастух! – он закричал, что было мочи.
И Прошка вздрогнул, словно от удара. –
Ты будешь так бродить до самой ночи,
Иль снизишь цену своего товара?
– И так я зайцев отдаю почти что даром, -
Привычно леший злобно забурчал.
– Каков купец, с таким он и наваром, -
Услышал он в ответ и осерчал.
