время, у Мириам появились друзья.
Мастер-класса с художником Мириам ждала. Она не знала его имени, но была совершенно уверена в его великом таланте. Мириам садилась за компьютер в библиотеке и искала все, что можно найти, о мастерах поселка. Она готовилась к первой встрече с художником в своей жизни.
Ночь накануне Мириам провела почти без сна, смотрела в потолок. Находила щель и вела свой взгляд по этой линии медленно, не спеша. Потом трещина расширялась, образовывая над ее головой большое темное пятно, притягивающее своей неизвестностью и одновременно отталкивающее своей реальностью. Под утро Мириам заснула в мечтах.
–
Мириам, бежим скорее! Хватит смотреть на себя в зеркало, – прискакала Ядвига, схватила Мириам за руку и потащила.
В зале уже все собрались. Четыре парты поставили вместе, чтобы получился большой стол – их углы по центру вжались друг в друга и приподнялись, словно в ожидании чуда. Дети и взрослые слились в одно большое кольцо вокруг. Напротив Мириам облокотился на стену высокий, полноватый, густо бородатый человек неопределенного возраста в лиловом свитере грубой вязки. Глаза у него были большие, добрые и всем улыбались. Эллочка что-то вещала. До Мириам дошел, наконец, звук ее голоса – будто плотность воздуха в помещении сопротивлялась этому. Она ожидала всего, но только не такого.
«Мухамед Рустамович» повторилось несколько раз. Мириам была девочка сильная и стойкая, она удержалась на ногах, больно толкнув Ядвигу локтем. «Это он», – прошептала она на ухо подруге. «Да он, он», – вернув удар под ребро, брякнула Ядвига.
Мухамед Рустамович оказался неместным – он приехал с персональной выставкой из Дагестана и, как объяснила Эллочка, по определенным причинам задержался здесь на несколько дней. На этих словах Эллочка смутилась – по всей видимости она знала, что именно удерживает художника в городе. Не найдя, чем закончить приветствие, она начала раздавать картон и бумагу, на столе появилась акварель и мягкие беличьи кисточки, подаренные гостем.
Первый раз в жизни Мириам не знала что делать. Перед ней лежали ее любимые драгоценности: листы бумаги, краски. Но притрагиваться к ним совсем не хотелось. В ответ на вопрос, почему она не рисует, заданный Эллочкой, Мириам заплакала. Тогда к ней подошел Мухамед Рустамович, присел на колени, поднял обеими руками ее лицо, стер большим пальцем плотную слезу размером с большую божью коровку и сказал: «Давай я тебя научу».
Мириам услышала эхо своего голоса: «Вас зовут Мухамед, и вы мой папа? Правда?». В зале повисла пауза. Что пришло в голову остальным Мириам не знала и не могла знать, ее внутреннее «я» кричало и билось о стенки маленького тела: «правда, правда, правда, правда....». Взрослые всегда понимают, что делать, или кажется, что понимают. Совершенно не важно, о чем поведал ей Мухамед Рустамович, в каких красках он рассказал ей про пророка Мухаммеда (да благословит его Аллах и приветствует)
