вышел из саней и, перекрестившись на колокольню храма, встал на колени. И все как один в походном полку сделали то же. Молились под звон встречных колоколов, под ликующие крики с городских стен, а посадские люди сыпали уже навстречу, оглашая округу бестолково радостным ором.
В ночь Крещения Господня весь Неренск собрался на льду реки Нереты. Отслужив молебен, православный клир отпустил христиан к питию и веселью. И закружился, хороводясь, праздник, невзирая на лютую стужу.
Игорь сбросил на лёд шубейку, скинул кафтан и зимние, отороченные густым мехом княжеские поступки, сметнул с плеч рубаху и, оставшись в одних коротких исподних портах, перекрестясь, шагнул голой ногою на лёд. Чёрная вода ярдани вдруг разом просветлела, и за клубами рыхлого пара, за едва уловимой рябью на её поверхности увидел Игорь ясно глубокое дно. В крохотный единый миг холод сковал тело, воздвигнув пред ним невидимую, но очень крепкую стену, и все вокруг, весь мир, все люди, окружившие ярдань, все-все и всё-всё воспротивилось его движению. А особливо Святослав, удерживал брата взором, полным тоски и ужаса.
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!
Разбилась, рухнула перед Игорем невидимая стена, звонко и весело вскрикнула река Нерета, погружая Игоря в студёное и жаркое лоно. Следом за Игорем шагнул в ярдань Венец.
Глава шестая
1.
С похода в Вятичи Игоря не оставляла и на мало страсть к странствию.
Вернувшись по весне в Курск, братья не нашли там ни матери, ни Всеволода. Всеволод всё ещё сватовал в Киеве под рукою Мономаха, а мать удалилась в Игорево сельцо со всей своей челядью.
Большие курские люди уговаривали Игоря сесть тут княжить по праву отца своего, потому что Всеволод вовсе не печётся об уделе. Пётр Ильинич советовал то же, но Игорь не поддался на уговоры, сославшись, что надобно ему повидаться с матушкой.
Венец просил не спешить с отъездом, а дождаться болдинского мниха Григория. Сей чернец мог быть зело полезен в начатом ими деле. Но Игорь рвался в путь. Знал Венец: не только к матушке спешит, но жаждет суздальских и владимирских весей. Ещё в Вятичах решили, что следующий поход их будет в Белую Русь.
Не внял Игорь просьбам друга, условились, что сыщет его Венец в тех землях после встречи с Григорием або и его с собой увлечёт.
Всего лишь с тремя верными паробцами, чуть старше его самого, отправился Игорь в дорогу.
Шли верхами о двух поводных конях на каждого, без броней, без ратного оружия, с одной только малой поклажей, одетые в простое платье – не понять, чьи люди: либо мастеровые, либо пашенные кресники, либо княжие челядники.
Сам Игорь – в просторной домотканой одёже: льняная долгая рубаха с расшитым воротом враспах, лёгкие порты, вправленные в голяшки высоких сыромятных поступков, а поверх, на плечах – не кафтан, но чёрная, в синеватую линь то ли мнишья ряска, то ли заношенное корзно, на голове старенькая скуфейка. Не угадать
