призыва варяжского князя были не защита территории от внешнего агрессора и не установление границ между славянскими племенами, а правонарушения, отсутствие правды.
Отряд вооруженных людей, который препятствовал бы самоистреблению членов общества, мог быть создан из состава славянских племен – славяне владели оружием не хуже других племен, в том числе варягов, о чем свидетельствует успешное изгнание последних из Новгорода в 862 г. И тем не менее славянские племена обратились к варягам.
Отряд, сформированный из представителей славянских племен, мог успешно противодействовать социальным конфликтам среди населения, но он не гарантировал главного, того, что эта защита будет основана на правде и справедливости. Все члены отряда непременно имели бы родственные связи с контролируемым населением и могли содействовать своим родственникам, т. е. во имя родственных связей поступаться правовыми принципами, приносить правду и справедливость на алтарь личного и родственного, семейного.
Иное дело – варяги. Как следует из летописи, варяжский князь призывался затем, чтобы «владел нами и судил по праву». У варягов не было личной заинтересованности в применении права, в определении и наказании виновных и, соответственно, значительно повышались гарантии торжества права над личными противоправными деяниями. Даже выдавая виновного на расправу потерпевшим, варяги не подлежали кровной мести со стороны родственников убитого, поскольку подобный акт правосудия свершался во имя права и во благо общества в отношении лиц, посягающих самым грубейшим образом на общественный и правовой порядок.
Пришедший на княжение Рюрик и продолживший его дело Олег должны были вершить правосудие по обычаям местного населения, иначе они не были бы правильно поняты пригласившим их населением. Их приход был бы воспринят не как благо, торжество права, а, наоборот, как тотальное бесправие. Применение чуждого славянам права могло иметь место лишь при их завоевании. Договорное же приглашение могло состояться только при условии бережного отношения варягов к действовавшим нормам и обычаям славян, идущим из глубокой древности. Варяги приглашались в качестве силы, способной обеспечить действие этих обычаев, а не их тотальное нарушение.
Таким образом, уверения сторонников норманнского начала русского государства и права (3. Байера, А. Шлецера, Г. В. Вернадского, Т. Капелле и др.) в том, что варяги привели с собой на Русь право и силу, способную ее обеспечивать, не соответствуют действительности. На самом деле варяги всего лишь придали своей силе, с помощью которой они защищали права коренного населения, видимость справедливости. В результате право мести обиженного было возведено на уровень наказания от имени государства, что позволило существенно сократить область применения кровной мести.
Характерно, что, как показывает М. Ф. Владимирский-Буданов, во многих исторических памятниках тех лет термины «наказание» и
