женщина и, повернув свое широкое лицо к Роберту Джордану, спросила: – Правда, она хорошенькая? Как тебе? Худовата, правда.
– На мой взгляд, она выглядит прекрасно, – возразил Роберт Джордан.
Мария наполнила его кружку вином.
– Выпей, – сказала она. – Я покажусь тебе еще лучше. Чтобы счесть меня красивой, нужно много выпить.
– Тогда я лучше остановлюсь, – сказал Роберт Джордан. – Ты уже и так кажешься мне красавицей, и даже больше.
– Вот как надо говорить, – сказала женщина. – Ты говоришь как настоящий мужчина. А что значит «даже больше»?
– Она еще и… умная, – запнувшись, ответил Роберт Джордан.
Мария хихикнула, а женщина печально покачала головой:
– Так хорошо начал и так плохо закончил, дон Роберто.
– Не называй меня дон Роберто.
– Так это же шутка. Мы и Пабло зовем доном Пабло. А Марию – сеньоритой Марией, тоже шутя.
– Я таких шуток не признаю, – сказал Роберт Джордан. – По-моему, на этой войне все должны называть друг друга серьезно – товарищами. С шуточек начинается разложение.
– Я смотрю, ты очень строг насчет политики, – поддразнила его женщина. – Ты что же, никогда не шутишь?
– Ну почему же, я люблю пошутить, но только не насчет обращения друг к другу. Обращение – все равно что знамя.
– А я и про знамя могу пошутить, – рассмеялась женщина. – По мне, шутить можно над чем угодно. Мы, например, старый желто-красный флаг называли «гной и кровь». А республиканский, когда одну красную заменили на лиловую полосу, стали называть «кровь, гной и марганцовка». Это ж просто шутка.
– Он – коммунист, – сказала Мария. – А они люди серьезные.
– Ты коммунист?
– Нет, я антифашист.
– Давно?
– С тех пор как понял, что такое фашизм.
– И когда это было?
– Лет десять назад.
– Это не так давно, – сказала женщина. – Я уже лет двадцать – за Республику.
– Мой отец всю жизнь был республиканцем, – сказала Мария. – За это его и убили.
– И мой отец всю жизнь был республиканцем. И дед тоже, – сказал Роберт Джордан.
– Это в какой стране?
– В Соединенных Штатах.
– Его убили? – спросила женщина.
– Qué va[16], – сказала Мария, – Соединенные Штаты – страна республиканцев. Там за это не убивают.
– Все равно, хорошо иметь деда-республиканца, – сказала женщина. – Значит, в тебе течет хорошая кровь.
– Мой дед был членом Национального комитета республиканской партии, – сказал Роберт Джордан.
Это произвело сильное впечатление даже на Марию.
– А твой отец до сих пор служит делу Республики? – спросила Пилар.
– Нет. Он умер.
– Не обидишься, если спрошу – как?
– Застрелился.
Широко распространенное многозначное испанское восклицание, означающее «ну да», «что ты», «как же» и т. п.
