здесь. Только теперь темно.
Я уже шла к кровати, когда шум за окном накрыл меня оцепенением. Сбивчивое дыхание. Стон. Шорох шагов. Снова стон. Больше похожий на предсмертный рык раненого животного. Но там был человек.
Бросилась к окну. Наклонилась. Вгляделась в темноту.
И не могла поверить в то, кого и что я там вижу.
Я увидела его изломанный силуэт, и не сразу поняла, что это Илья.
Гримаса дикого ужаса на лице. Он озирался, путался в шагах, пятился. Словно в саду летает призрак, кружит над ним, и Илья знает, что тот хочет убить его.
Он попытался убежать. Сделал в сторону дома несколько шагов. Но вдруг что-то сковало, парализовало его ноги. Он схватился за сердце. Стал оседать медленно-медленно. И вдруг резко упал на колени.
Он больше не мог идти. Не мог ползти. Только часто дышал, изнывая от беспомощности. И смотрел на стены дома как на единственное спасение.
Бежала по лестнице, перепрыгивая по две ступени за раз. И всё пыталась сообразить, в какой стороне было то место, где я видела Илью. И как быстрее мне туда добраться.
Оказавшись на первом этаже, я закричала. Я звала Малику. И Карину. Звала, пока металась в этом глухом пространстве, пытаясь понять, куда идти и что делать. Входная дверь была заперта.
Мне помог ветер. Он сквозняком шёл по дому из того коридора, который некогда привёл меня в оранжерею. Я выскочила туда, и ринулась в сад.
Илья уже лежал на траве, когда я подбежала. Его глаза были плотно зажмурены. Губы сжаты как от сильной боли.
– Что с тобой? Это сердце? Где лекарство? Илья.
Он вцепился в моё запястье так сильно, словно это я причиняю ему боль.
– Отведи меня в дом, – прохрипел он.
Я подставила плечо его руке. И помогла ему подняться. Мои ноги подогнулись, когда он облокотился на меня. И я со стоном сделала первый шаг, буквально заставляя его идти со мной. Ступни скользили по холодной траве. И ветер бросал на лицо волосы, мешая мне видеть.
Маленькими шажками, секунда за секундой, мы приближались к дому.
– Малика! – закричала, как только мы перешли порог. – Карина!
– Они здесь не ночуют. Не кричи.
– Где болит? Ты понимаешь, что с тобой? Такое впервые? Ты что-то принимаешь?
Его взгляд мечется между цветами. Глаза ошалелые. Движения резкие.
– Илья. Ты меня слышишь?
– Сейчас пройдёт. Закрой дверь.
Он прижимается к стенке, и идёт вдоль неё медленно, словно меряет ладонями.
Я стою как вкопанная.
Нужно позвонить. Или найти лекарство. Мама тоже думала, что это пустяки. А потом…
– Закрой дверь, – его голос обретает твёрдость, и одновременно с этим злость.
– Дай мне телефон. Я вызову
