даждь нам днесь» (Мф. 6, 11). В монастырской жизни принятие пищи является непосредственным продолжением богослужения и его завершением. Так пища духовная предваряет пищу телесную.
Не менее важен в жизни христианина и вопрос приготовления пищи, который также должен сопровождаться призыванием имени Божия, а приготовляемая пища – обязательно осеняться крестным знамением для её освящения. Из жития Московского святителя Ионы († 1461; память 31 марта) узнаём интересный случай. Однажды Митрополит Фотий († 1431; память 2 июля) посетил Симонов монастырь. В пекарне он увидел юного, утомившегося и задремавшего инока Иону, имевшего руку, согбенную для совершения крестного знамения[37]. В Соловецкой обители пребывал «образ Богоматери “хлебенный”, утешивший хлебопекаря Филиппа»[38], впоследствии – Митрополит Московский (1566–1568; † 1569; память 9 января). Несколько ранее святитель Макарий († 1563; память 30 декабря) писал в одном из своих посланий: «В домех же своих, во время ядения, благословение от священников приемлюще, хранитеся от пустотных бесед, и срамных словес, и глумления, и всякого смехотвория: понеже туто Ангели Божии невидимо предстоят. И от срамных бесед Ангели Божии отбегают, якоже пчелы от дыму, и приходят злые беси, и всевают злосмрадный плевел (см.: Мф. 13, 25) в сердца человеческая, и от сего ражается всяка вражда, и лукавства, и всякая неподобная дела. И от всех сил вражиих соблазн да избавит вы Господь Бог»[39].
В житии преподобного Феодосия Киево-Печерского говорится о посещениях обители князем Изяславом Ярославичем. Вкушая простую монастырскую пищу, радуясь, «глаголаше блаженному Феодосию: “Се, якоже веси, отьче, вьсехъ благыихъ мира сего испъльнися дом мой, то же несмь тако сладъка брашьна въкушаль, якоже ныне сьде”»[40]. На это подвижник ответил князю, что приготовление пищи в обители происходит с молитвой и благословением. «Твои же раби… делают сварящеся… и кльнуще другъ друга… И тако же вься служьба ихъ съ грехъм сътваряеться»[41].
Подвижник нашего времени, старец Серафим Вырицкий († 1949; память 21 марта), говорил: «Как часто мы болеем из-за того, что не молимся за трапезой, не призываем Божие благословение на пищу. Раньше все делали с молитвой на устах: пахали – молились, сеяли – молились, собирали урожай – молились. Сейчас мы не ведаем, какие люди готовили то, что мы вкушаем. Ведь часто еда приготовлена с хульными словами, руганью, проклятьями. Поэтому обязательно нужно окроплять трапезу Иорданской (крещенской) водой – она все освящает, и можно не смущаясь вкушать то, что приготовлено. Все, что мы вкушаем, – это жертва любви Божией к нам, людям; через пищу вся природа и Ангельский мир служат человеку. Поэтому перед трапезой нужно особенно усердно помолиться. Прежде всего мы призываем благословение Отца Небесного, читая молитву “Отче наш”. А там, где Господь, там и Божия Матерь, там и Ангелы, поэтому поем: “Богородице Дево, радуйся…” и тропарь Ангельским Силам: “Небесных воинств Архистратизи…”. Недаром мы говорим: “Ангела за трапезой” – и воистину Ангелы с
См.:
Там же. С. 19.
Памятники литературы Древней Руси. Начало русской литературы. XI – начало XII века. М., 1978. С. 356.
Там же. С. 358.
