вряд ли у нее нашлись бы слова для упреков; а между тем следовало немедленно дать ему знать, что такое поведение недопустимо, и потребовать, чтобы впредь он держался с ней как джентльмен.
Но что, если граф решит исправиться? Если он никогда больше ее не поцелует?
Она услышала негромкий стук, и затем дверь слегка приоткрылась.
– Лекс? Можно к тебе?
– Конечно, входи – мне не терпится на тебя взглянуть.
Роза помедлила на пороге и вошла в комнату медленным плавным шагом, который был отработан накануне. Для ее дебюта мадам Шарбон посоветовала голубой шелк, высокую прическу и нитку жемчуга. Александра с удовольствием одобрила ее выбор.
– Ты прекрасно выглядишь, Роза!
– Спасибо, – ответила девушка, краснея от смущения. – Боже, как я волнуюсь!
– Постарайся это скрывать.
Александра отвернулась к зеркалу, чтобы вплести в волосы зеленую ленту в тон приоткрытым бутонам вышивки, разбросанной по ткани ее платья. Это был самый потрясающий туалет, который она когда-либо видела, и он так мало подходил к ее скромному положению.
– Какая ты красивая! – не выдержала Роза. – Знаешь, я страшно рада, что ты живешь здесь, а не рядом с прислугой. Люсьен ни за что не позволил бы мне ходить туда.
– А разве другие гувернантки жили не в этой комнате?
– Что ты! Кузен сразу предупредил, что не желает терпеть вокруг сразу столько женщин. Они жили в задней части дома, там, где живут Уимбл и мистер Маллинс. Конечно, там чисто и уютно, но тесно, так что негде даже поставить приличный гардероб. Шекспиру бы не понравилось. – Она потрепала терьера, дремавшего на подушке.
Александра помедлила, глядя на свое отражение. В других домах ей неизменно выделялось помещение рядом с прислугой, соответствующее ее промежуточному статусу между хозяевами и теми, кто их обслуживал. До сих пор она не задавалась вопросом, почему лорд Килкерн поступил иначе, и теперь бранила себя за наивность. Один Бог знает, что думают об этом лакеи и горничные Балфур-Хауса и что говорят о ней своей родне и знакомым.
– Тебе нездоровится? – спросила Роза с тревогой.
– Почему ты так решила?
– Не знаю. В самом деле все в порядке? Если мне придется отправиться к Говардам без тебя, я просто умру! О, я так нервничаю!
Отложив щетку, Александра подошла и обняла ее.
– Ты должна быть непробиваемо спокойной в свой первый выход в свет. И потом, я буду рядом. Если случится какое-то затруднение, посмотри в мою сторону, и я подскажу, что делать. Верь мне, все пройдет как нельзя лучше.
Однако Александра все же тревожилась, но не насчет Розы, а насчет ее матери. Правда, граф обещал лично за этим присмотреть, но до сих пор его замечания лишь сильнее раздражали Фиону. Поделиться опасениями с Розой означало бы окончательно ее перепугать, поэтому Александра сочла за лучшее промолчать.
Только спустившись в холл, где их дожидался лорд Килкерн,
