возможности и денежный поток. Хотя позже выяснилось, что объемы инвестиций до получения прибыли оказались недооценены в 2—3 раза.
Основных целевых аудиторий мы для себя выделили четыре:
1. Зрелые лидеры, в юности бывшие романтиками (неважно, альпинистами или пограничниками), в силу личной харизмы сконцентрировавшиеся в Москве и грустящие по своей «зеленой молодости».
2. Иностранцы, для которых Россия больше чем Красная площадь и матрешки.
3. Бизнесмены и чиновники с Севера и Дальнего Востока, которые хотят в Москве почувствовать себя как дома.
4. Люди, которые живут и работают неподалеку от Китай-города и просто любят вкусно поесть.
Опыт и сейчас показывает, что в первые три аудитории мы попали абсолютно точно. Другой вопрос, что с течением времени и ростом известности ресторана они меняются, как и страна вокруг. Как и с людьми: чем ты эксклюзивнее, тем больше харизматиков притягиваешь, и наоборот.
Ну и наконец, нам всем троим очень хотелось изменить образ жизни. Мы уже давно ездили на дорогих машинах и купили первые квартиры. У меня только мебель в президентском кабинете стоила сорок тысяч долларов. Полеты на выставки, переговоры, бесконечные презентации, собрания дистрибьюторов и вечерние рестораны со стрип-клубами после них – привычная круговерть бизнеса стала прогнозируемой и счастья уже не добавляла. Сама концепция будущей «Экспедиции» обещала это изменить.
Задним числом могу сказать, что ожидания в чем-то не сбылись, а в чем-то оказались перевыполненными. Например, президентского кабинета у меня давно нет, а выдающихся собеседников вокруг стало намного больше.
Как появился вертолет
Дизайнеры принесли три варианта эскизов помещения. Интересных оказалось два. На первом – черно-белые фотопанорамы уходили в розово-оранжевый свет восхода. Забавно, что потом я встретил этот вариант реализованным в Хельсинки. Там есть ресторан северной кухни SAAGA. Не думаю, что до них дошли наши эскизы. Скорее, идеи носятся в эфире. И те, у кого чуткие приемные антенны, могут уловить одинаковые.
Я все-таки утвердил второй дизайн, где в зале стоит вертолет. Если рассудить, вроде бы и места много занимает, и функционала не несет, но для меня эта машина – символ свободы. На земле есть уникальные места, куда иначе не попасть. И еще мне хотелось, чтобы история ресторана была честной с самого начала, а ведь все началось именно с той вертолетной заброски на Полярном Урале.
С названием определились довольно быстро. Изначально мне нравилось «Фактория «Полуй». Это красивейшее место на Севере, сейчас почти недоступное. Там действительно когда-то была фактория – пункт обмена товаров цивилизации на дары природы. Женщины-сотрудницы сказали, что слово «Полуй» неблагозвучно. Тогда появился вариант «Пропавшая экспедиция». Но поскольку одновременно мы купили катер для заготовок рыбы на Оби, слово «пропавшая» решили
