в день пролетали над их деревней, и только после того, как французские антропологи указали им на самолеты и объяснили, что это такое, жители деревни стали постоянно наблюдать этих «железных птиц».
Французская Академия наук категорически отказывалась регистрировать сообщения о «падающих с неба камнях», и они были изъяты из британских музеев и признаны несуществующими, пока теоретическим путем не доказали существование метеоритов. Наоборот, N-лучи наблюдались большим количеством физиков, несмотря на то, что они никогда не существовали, потому что они должны существовать исходя из теоретических представлений.
Более того, современная наука так углубилась в изучаемый ею мир, что прямое наблюдение часто невозможно даже с приборами (например, наблюдается не нейтрино, а результаты ее взаимодействия с радиоактивным изотопом аргона). Развитие науки сопровождается усложнением технологии экспериментирования, одним из следствий чего является накопление интерпретационных процедур, встроенных в процесс наблюдения, что увеличивает субъективную опосредованность наблюдения.
«Теория, выдвигаемая ученым, зависит не только от фактов, имеющихся в его распоряжении, но и от традиции, представителем которой он является, от математического аппарата, которым случайно владеет, от его вкусов, от эстетических взглядов, от мнения его друзей и других элементов, которые существуют не в фактах, а в мышлении теоретика, и, следовательно, носят субъективный характер»106. «Теории о природе человека являются интеллектуальными средствами выражения в меньшей степени объективной реальности, чем психологических особенностей их авторов» (Эдисон)107.
В XVIII веке английский учёный Маскелейн, носивший почетный титул «королевского астронома», уволил своего подчиненного – Киннебрука – за то, что тот систематически регистрировал прохождение небесных светил на полсекунды позже самого мэтра. «Вина» Киннебрука состояла в том, что, в силу, своих психосенсорных способностей, реагировать быстрее он не мог108.
Этот «эффект субъективности» проявляется не только в создании теорий, но и манере оценки правильности, либо ошибочности своих и чужих теорий. Дж. Гилберт и М. Малкей обнаружили, что объяснение учеными своих профессиональных ошибок заметно отличается от объяснения ими аналогичных ошибок, совершенных коллегами. Свои ошибки они описывают как не связанные с их личными качествами, а обусловленные особенностями изучаемых объектов и влиянием внешних обстоятельств, в то время как ошибки коллег объясняют их личными особенностями. «Эго-защитный» характер восприятия ученых проявляется при объяснении ими не только своих ошибок, неудач, но и успехов.
Кроме того, сам выбор сферы научных интересов тесно связан с психологическими особенностями ученого и детерминирован потребностями восстановления внутренней душевной гармонии. «В философской системе прагматизма У. Джемс в полной мере
Фейерабенд П. Против методологического принуждения. В кн.: Фейерабенд П. Избранные труды по методологии науки. – М.: Прогресс, 1986. – 542 с.
Аллахвердян А. Г., Мошкова Г. Ю., Юревич А. В., Ярошевский М. Г. Психология науки/ Учебное пособие. – М.: Флинта, 1998. – 312 с.
Там же.
