style="font-size:15px;"> Неуверенно, словно первый раз в жизни, она распахивает глаза.
Перед Троном королевский алхимик.
Ка'аз-Рат, всплывает его имя. Рубиновые глаза в пустых глазницах мертвеца пылают гневом. Выпирающие из-под плоти кости разрывают прохудившуюся черную ткань. Красная лента, пересекающая грудь, напоминает рубленную кровоточащую рану.
– У меня срочные донесения, ваше величество! – скрипит Ка'аз-Рат.
Она смеется. Неожиданно для самой себя и тише, чем хотелось бы. Но эхо пустого Тронного зала наделяет смех недостающей силой.
Что для смерти «срочность»? Разве время имеет хоть какое-то значение?
Ка'аз-Рат неловко опускает голову, но не преклоняет колена. Она понимает, кости не позволяют.
Она смеется и над этим тоже. Мертвый алхимик кривит лишенный губ рот. Дыра на щеке обнажает желтые зубы.
А она?
Истлела ли ее кожа тоже? Может быть, лицо тоже изрыто дырами? Она смеется, представляя это.
Смех нарастает грохочущей лавиной, и обрушивается со сводчатого потолка вместе с осколками мозаичных зеленых равнин.
Королевство мертво. Теперь им правит Смерть на изумрудном Троне.
– Агата, – вдруг произносит алхимик тем самым голосом.
У этих слов нет эха.
Ее смех замирает на полувдохе. Грудь сдавливают тиски хрупкого с виду стекла, цвета топкого болота.
Разве она смеялась? Да как ей вообще удалось?
Она ведь мертва.
– Королевство нуждается в тебе, Агата, – в звенящей тишине произносит Ка'аз-Рат.
Однажды она уже слышала от алхимика эти слова.
В тот день, когда Мельгарт поднял ее за талию и швырнул на Трон, она забилась в изумрудный угол под пристальным взглядом рубиновых глаз короля, а он сказал:
– Я взял тебя в жены. Отобрал твою жизнь. Но до сих пор не знаю, достойна ли ты править Даероном? Покажи, что ты достойна этого!
Воле короля нельзя перечить. Иначе тебя ждут голод и пытки. Сначала одной рукой, потом второй она коснулась зеленых подлокотников, выпрямила спину. Трон обжег голую кожу холодом.
– Голову выше! – прокричал король. – Ты носишь корону!
Она подняла подбородок, поседевшие за одну ночь волосы рассыпались по кружеву белого платья. Она глядела на своего мучителя сверху вниз, стараясь преисполнить взгляд величием.
А он расхохотался от того, какое же это жалкое зрелище, а после бросил:
– Встань и не повторяй этого больше.
Трон был иного мнения, и король умер у ее ног. После ночей, полных изощренных пыток, она не раз мечтала о его смерти, надеялась, отобрать его не-жизнь собственными руками.
Но Трон отомстил за нее.
Она помнит, как протягивала руку алхимику, надеясь на помощь, но он оставался недвижим.
– Королевство нуждается в тебе, Агата, – произнес алхимик тогда, когда Трон поглощал ее на его глазах, и он же произнес эти слова
