на какие-то бесконечные школьные нужды-ремонты – как же все это надоело! как не вовремя! Или наоборот – вовремя? Мысли еще больше засуетились, замельтешили, отвлекая совесть, выстраивая наскоро пирамидку оправданий. Ремонты могут и обождать до следующего раза; подумаешь, трагедия большая! А маме можно соврать что-нибудь… Ну, не то, чтобы соврать, а просто придумать что-нибудь поправдоподобнее. Или, вообще, не сказать ничего. Как-нибудь утрясется, уляжется, одним словом. Просто день сегодня такой хороший – веселый, яркий, солнечный.
Шальная решимость вскружила голову, необъяснимое, неудержимое, огромное как небо предчувствие счастья схватило, подняло, понесло. К черту благоразумие и рассудительность! к черту взрослых и их притворство! Она вытащила купюру, залихватски бросила ее на ладонь Тоньке.
– Гуляем, подружка!
Именно так и ведут себя героини романов. В конце концов, а чем она хуже? Она уже, вообще, на два года старше Джульетты!
В Тонькиных глазах недоверие боролось с восхищением.
– Откуда?
– Старуха расщедрилась, – соврала Аня.
– Офигеть! – Тонька даже присвистнула. – А что-то с ней стало? Может, нашла себе кого-нибудь, наконец-то? Пора бы уж!
И все-таки не мешало бы Тоньке быть немного тактичней!
Ане тоже захотелось ответить какой-нибудь гадостью, но на душе было радостно, солнечно, и она решила на этот раз Тоньку простить. Все-таки, единственная подружка. С кем тогда секретничать, как не с ней? А секреты Тонька хранить умеет, это Аня знает.
– Дала и дала, – ответила она безразлично, – тебе-то что?
– Да мне-то ничего, – весело согласилась Тонька и, высчитав что-то в уме, добавила: – еще и на орешки хватит.
Они подошли к киоску, к витрине, заставленной яркими банками, бутылками, пакетами и пакетиками, коробками и коробочками, перечеркнутыми снаружи жирной надписью, предупреждающей о том, что «лицам до 18 лет…». Тонька бросила взгляд вглубь, нахмурилась.
– Там сегодня та старая грымза сидит; она не продаст, сколько раз уже пробовали. Черт, и попросить некого, – она оглянулась по сторонам. – Придется искать кого-нибудь…
– Стремно. – Аня уже корила себя за легкомыслие.
Но было поздно. Тонька сделала жест, означающий: «не мешай, все будет нормально», и ленивой походкой направилась к двоим парням, зачем-то остановившимся напротив киоска. Они заметили ее и замолчали, ожидая, когда она подойдет. Было видно, как Тонька что-то говорит им, как они улыбаются ей и друг другу. Потом Тонька повернулась и показала на Аню. Парни заулыбались еще больше, и Аня невольно улыбнулась в ответ. Парни были ничего: рослые, спортивные, симпатичные, на вид – лет по 18, никак не меньше.
«Студенты, наверно», – подумала Аня. Вот повезло их девчонкам! Оба приятные,
