и замысел будет безупречен в любом случае, если на Лукьяненко не падет подозрение. Отправителем будет Костя, получателем – «левая» фирма или фирмы. А сам Краснов и его семья бесследно исчезнут. Пропадут. Уедут на Запад и не вернутся. Значит, у Лукьяненко есть сообщник там, в Германии, и Косте осталось жить не более суток после его звонка. А ей и детям столько же, но здесь.
Диана с ужасом посмотрела через окно на шумящий кронами лес. Заповедник. Совсем рядом, в часе ходьбы, озеро Три Собаки, на котором они были прошлым летом, окруженное с двух сторон глубокой Лошадиной топью, за ним – вытянутое, как сабля, озеро Княгиня, а правее – Кабаний водопой, клякса с черной холодной водой. Они исчезнут навсегда под жирной торфяной коркой или в озерной воде, без следа. Какие уж тут следы – Лукьяненко обо всем позаботится. Костю убьют в Германии – наши профессионалы давно облюбовали Берлин, а многоуважаемый шеф безопасности рванет позже, когда возмущенная пресса уже известит всех о краже века и обвинит в ней управляющего третьего по величине банка на Украине.
«Стоп, – сказала себе Диана, – может быть, я фантазирую? Может, я со страха себе такого надумаю, что этому ублюдку и в голову не приходило. В конце концов, это же не Чандлер или Флеминг, а обыкновенный советский плебей с манерами альфонса. Спокойней, Диана, твое воображение сыграет с тобой дурную шутку, если ты впадешь в панику без всяких оснований. Может, этот тип примитивен, как молоток, и просто уверен в том, что успеет сбежать. Зачем ему брать грех на душу, если он надеется скрыться?
А с другой стороны, если я права, то этот план будет стоить всем нам жизни. Костя и не подумает, что все может принять такой оборот. Он заплатит, а когда убедится, что мы в безопасности, пойдет по следу, как терьер, и достанет Лукьяненко из-под земли. Это у него в характере. Не из-за денег, а за предательство. Но он ничего не успеет. После того как он сделает перевод, он исчезнет, – догадка Дианы превращалась в уверенность, – и они исчезнут».
Сердце Дианы пропустило удар, и холодная, сильная рука страха погладила ее по спине – нежно и безжалостно, так, что что-то замерзло в солнечном сплетении… Деньги и зависть. Она всегда боялась зависти. Теперь уже в прошедшем времени. Боялась…
Краснов оказался удивительно настойчивым человеком. Он позвонил в тот же вечер, около десяти.
– Привет!
– Привет, – сказала Диана.
– Я вот о чем подумал, если люди привыкают к жизни на необитаемом острове, то, наверное, ты и ко мне когда-нибудь привыкнешь.
Диана молчала.
– Я знаю, Ди, – продолжал он, – что сегодня ты почему-то все время на меня злилась, и мне очень бы хотелось понять, почему. Я обидел тебя?
– Нет.
– Уже хорошо. Может быть, ты просто не можешь переносить мое присутствие? Я тебе противен?
– Нет.
– Тогда, я думаю, что у нас нет причин шарахаться друг от друга?
