посоветоваться по этому делу. Видите ли, мы с миссис Харлинген завтра уезжаем в Филадельфию, чтобы провести выходные с ее родственниками, и я хотел бы встретиться с вами сегодня днем. Может быть, вечером. Дом у нас гостеприимный, народу будет много, но как-нибудь сумеем поговорить о деле. А напитки у нас превосходные. Настоящая амброзия.
– Отлично. Я приеду, мистер Харлинген.
– Ральф, приятель. Ральф.
– Само собой, – сказал Мюррей. – Большое спасибо, Ральф.
Добрый старина Ральф.
Мюррей положил трубку, затем поднял ее и набрал номер своего агентства. Контора была закрыта в выходные и на праздники, но кто-то из служащих всегда должен был находиться там на дежурстве. Ответил ему Лу Штраус, давний сотрудник.
– Лу, сделай мне одолжение, – сказал Мюррей. – Возьми в столе миссис Нэпп список, посмотри, есть ли у нас досье на Ральфа Харлингена и Арнольда Ландина.
– Это тот Харлинген, который звонил сюда утром? Я сказал ему, что он может найти тебя в отеле.
– Он нашел. Проверь его и Ландина.
Штраус вскоре поднял трубку:
– Мюррей, Харлинген тут есть, значит, досье на него существует. Однако на другого нет ничего.
– Я так и думал. Во всяком случае, оставь миссис Нэпп записку, чтобы завтра утром досье Харлингена лежало у меня на столе. Звонил еще кто-нибудь?
– Только миссис Нэпп, – ответил Штраус. – Проверяла, на месте ли я. Слава богу, я был.
В десять часов Мюррей поехал к Харлингену. Квартира его находилась в одной из громадных новых коробок из алюминия и стекла, которые высятся, веранда к веранде, над грязными берегами Ист-Ривер. В квартире были блестящая мебель и длинные, низкие кушетки, люди сидели на них, словно птицы на телефонных проводах. Голоса словоохотливых, раскованных болтунов оглашали квартиру неумолчным, нервирующим шумом.
Мюрреем поначалу завладела миссис Харлинген, эксцентричная, худощавая блондинка. Отделавшись от нее, он лениво бродил от группы к группе, пока его не припер к стене молодой человек в вельветовом пиджаке с бархатным воротником.
– В высшей степени незабываемый человек, надо же, – злобно произнес молодой человек. – Как вам это нравится? В высшей степени незабываемый!
– Кто? – умиротворяюще спросил Мюррей.
– Никто, – ответил молодой человек. – Неправильно – в высшей степени. Непонятно? У прилагательного «незабываемый» нет превосходной степени. Нельзя иметь частично незабываемую вещь, так ведь? Если что-то незабываемо, оно постоянно у вас в памяти, так ведь?
– Наверное.
– Что значит «наверное»? – воинственно спросил молодой человек. – Вы либо знаете, либо нет. Эти ваши «наверное» уничтожают чистоту языка.
Высокая девица с черной челкой толкнула Мюррея локтем.
– Не обращайте внимания на Дональда, – сказала она. – Он помешан на этой теме.
Молодой
