по кладбищу, пробираясь через забор-сетку, и играли там в прятки. Это место не очень походило на современные американские кладбища с небольшими одинакового размера плитами, выстроившимися в ряд. Там было много высоких надгробий и даже каменных родовых склепов, окруженных оградами. Мест, чтобы прятаться, было полно, можно было даже заблудиться.
Случалось, мы так заигрывались, что забывали о времени. Начинало смеркаться, и в мое сердце проникал холодок страха. А что, если друзья уйдут и забудут обо мне? Вдруг я, живой, навеки останусь здесь – среди мертвых?
Лежа дома в кровати, уже почти засыпая, я думал о бесчисленном количестве людей, похороненных на обширном кладбище. Эта мысль таилась в глубине моего сознания – казалось, где-то рядом приоткрывается дверца в тайную бездну.
Бывало, что я просыпался оттого, что меня затапливала волна страха. Я ощущал поблизости присутствие какого-то темного начала. Это чувство парализовало – в течение нескольких минут я не мог шевельнуться. Исходя из собственного опыта, я пришел к выводу, что незримый мир зла действительно существует.
Комната, где я спал, находилась прямо рядом с дверью в подвал. Туда спускалась крутая лестница. В подвальном этаже было несколько помещений, но особенный ужас вызывала у меня домашняя котельная с возвышавшейся в ней огромной кучей угля. Иногда мне снилось, что дверь открывается сама собой и меня затягивает вниз по длинным пролетам с крутыми ступенями в то самое угольно-черное «логово», которого я так боялся. Какая-то колдовская сила против моей воли влекла меня прямо туда, к злу, которое обитало за кучей угля. Во сне я пытался сопротивляться, цеплялся руками за кровать, стол, дверные косяки, перила лестницы – за все, что могло бы позволить мне остаться на поверхности и не дать злу поглотить меня.
Мой брат Сол тоже знал, что зло существует. Сол был мягким и добрым парнем, верным моим другом. Он рассказывал, что как-то раз проснулся среди ночи оттого, что явственно ощутил присутствие кого-то недоброго, и тут заметил, что с потолка на него уставилась огромных размеров физиономия. Сол похолодел от ужаса.
Лицо не исчезало в течение некоторого времени. Брат решил, что сходит с ума. Он не знал, что делать, и принялся молиться. Во время молитвы страшное видение начало уменьшаться в размерах и постепенно растворилось. Но брат никак не мог забыть бешеных, полных ярости глаз, смотревших на него с потолка. Он сказал: тот, кто пережил такой сильный страх, может совсем потерять рассудок, если не обратится за помощью к Богу.
Я извлек урок из этой истории и выучил несколько молитв, чтобы не теряться и сразу действовать в случае, если меня посетит такой же кошмар.
Есть люди, которые во всех и во всем видят только хорошее и не испытывают страха перед действительностью. Но я-то вырос в тени Холокоста. Эта тень – шесть миллионов уничтоженных евреев – всегда незримо нависала надо мной. Гибель ни в чем не повинных людей внушала мысль о том, что зло и
