для этого надо вернуться назад, ко дню его крещения. И даже взглянуть шире и глубже – увидеть, что постигло его народ, у которого была отнята родина; и узнать, кто они, его родители и ближайшие предки.
Предки преподобного Паисия принадлежали к почтенному роду деятельных и мужественных людей, носивших не в одном поколении фамилию Дигени́с. Имя знаменитого героя византийского эпоса Х-ХII веков Дигениса Акрита, легендарного защитника народа – «акрит» означает «защитник границ», – ко многому обязывало. Прежде всего к героизму. И они, предки преподобного, были людьми неустрашимыми и ответственными. Один из прадедов его совершил паломничество в Иерусалим, и с тех пор семья изменила фамилию на Хаджидигенис. Но турецкие власти потребовали, чтобы ничто не напоминало о греческом герое, пусть и литературном, однако вселяющем в души греков мысль о независимости, и заставили прадеда Паисия, Феодосия, поменять фамилию. Феодосий стал Феодосиу. Но дух чести и доблести не оставил род Дигенисов-Феодосиу. Преподобный, когда речь шла о его происхождении, говорил, что его предки носили в себе «сумасшедшую жилку».
Луке Феодосиу исполнилось пятнадцать лет, когда умер его отец Феодосий, оставив вдовой молодую жену. Тут же откуда-то явился богатый турок с намерением забрать женщину в свой гарем. Лука один, без чьей-либо помощи, так смело и удачно отстоял мать от посягательств наглеца, что жители Фарас единодушно избрали пламенного юношу главой сельской общины, и он двадцать пять лет был для односельчан заботливым отцом и защитником. А когда Лука умер, тоже молодым, всего-то сорокалетним, то оставил после себя жену Христину, похожую на него душой, и двух детей – Деспину и Продромоса. Христина побывала в Иерусалиме и, вернувшись, стала зваться Хаджи-Христина, или Хаджианна. Женщина эта сияла радостью и любовью к Богу, при этом отличалась необыкновенным жизнелюбием, предприимчивостью и изрядным мужеством. Она подвижнически проводила посты, часто уединяясь в маленьком отдаленном храме. Но знала, видимо, толк и в делах – сдавала в аренду австрийскому коммерсанту свой дом в городе. А однажды защитила себя от нападения вооруженного турка, отобрав у него ружье и им же разбойника отколотив.
Сына своего Продромоса она отдала в научение разным ремеслам, чем обеспечила его и всю его большую будущую семью куском хлеба на всю жизнь. Продромос выучился и вернулся в родные места, в дорогое его сердцу село Фарасы. Само село и примыкавшие к нему несколько малых поселений долгие века сопротивлялись проникновению в дух и уклад этого оплота православия, греческой культуры и языка чуждых фарасиотам-каппадокийцам турецких влияний. В Фарасах насчитывалось до пятидесяти церквей – и вместительных, и совсем тесных, для одной-двух семей. Многие из церквей в Византийскую эпоху являлись монастырскими храмами.
Продромос женился на пятнадцатилетней сироте Евлогии Франте из обедневшей благородной семьи. Таинство брака прямо в день сватовства совершил над Продромосом и Евлогией архимандрит Арсений, дальний родственник невесты. Земляки
