в честь дедушки – это хорошо, – ответил на высказанное родственниками желание преподобный Арсений. – Дедушка имеет право на наследника-внука, носящего его имя. Послушай, Хаджианна, – обратился он к бабушке, – ведь я окрестил тебе стольких детей! Неужели ты не дашь хоть одному из них мое имя? Разве я не имею права на наследника-монаха, носящего мое имя?» Преподобный Арсений повернулся к стоявшей у купели крестной – по греческой традиции святое имя крещаемого произносит в первый раз во время совершения таинства восприемник – и велел ей: «После слов „крещается раб Божий“ скажи: „Арсений“».
Путешествие оказалось действительно трудным, но зато этот путь вел к надежде. Корабль с беженцами плыл медленно и только через месяц прибыл в Пирей, большой порт, что находится в пригородах Афин. Большая Родина встретила переселенцев церковным праздником – прибытие их совпало с Воздвижением Животворящего Креста Господня, – и благодарные молитвы иммигрантов присоединились к общему православному торжеству. Людям, избежавшим смертельной опасности и достигшим цели странствия, естественно было надеяться, что вот-вот начнется мирная и радостная жизнь. Увы, испытания и скорби для большинства малоазийцев были еще впереди.
Их поселили в палатках рядом с портом. Через три недели снова пришлось отправляться в путь, теперь на остров Кёркира. Оттуда их уже частями направляли в Македонию; а также в окрестности города Игуменйцы. Ютились в продуваемых палатках и сараях. В конце концов Продромос Эзнепидис, страдая от невозможности помочь близким людям – общине, за которую чувствовал ответственность перед Богом, отправился в Афины и добился приема у премьер-министра Греции. В результате ему удалось получить для себя и односельчан предписание поселиться в Конице, в округе Эпир, граничащем с Албанией. «Чадо боли» – так звала маленького Арсения мама, пережившая и ужас бегства с новорожденным по дорогам Турции; и случившееся с ним на корабле, когда он чудом не умер; и скитания бездомных малоазийских греков по бедной Элладе, с трудом принимавшей своих соплеменников.
Рассвет. Первые впечатления души
В Конице справедливый и жертвенный староста Продромос распределил дома и участки между земляками-фарасиотами, а себе взял самое последнее, что осталось. Трудился он неустанно и как крестьянин, и как ремесленник. Земли вокруг городка были неплодородными, и великий труженик, вместе со всей семьей, настойчиво понуждал скудное поле рождать не только кукурузу, к которой местность привыкла, но даже и пшеницу. Еще он ходил в горы на кабанов; но главное, что вошло в душу Арсения рядом с другими впечатлениями детства, это устроенная во дворе родительского дома мастерская – столярная и слесарная, и даже сапожная. Маленький цех на все потребности крестьянского быта. В ней отец с сыновьями изготавливал на продажу мебель, плуги, ружья для охоты, различные инструменты, шил обувь. И Арсений, гулявший не на улице, а у себя во дворе, с ранних лет что-нибудь мастерил и изобретал
