или Восточной Германии, поскольку бразильцы нередко путали эти страны), якобы случайно оказавшийся в отеле, сфотографировал палача многих тысяч евреев.
И Вольфганг увидел снимок старика, показанный ему Алексом. Да, это был он и никто другой.
Невероятно! В Бразилии, враждебной Кремлю, антикоммунистической стране – верной союзнице Соединённых Штатов, за тридевять земель от Родины, горстка агентов КГБ и «Штази», рискуя свободой, а то и жизнью, способна проворачивать такие дела, оказывая мощное воздействие на местное, да и мировое общественное мнение! Это, чёрт возьми, не могло не вызвать восхищения, заставляло по-другому взглянуть на рыцарей плаща и кинжала из-за «Железного занавеса».
В ответ на его восторженный монолог во время очередной встречи Алексей усмехнулся, хотя и было заметно, что он весьма польщён.
– Нет, мы отнюдь не всемогущи. Но кое-что умеем, и располагаем кое-какими рычагами даже в этой нелёгкой для нашей работы стране. Кстати, если бы Вы смогли оказать нам одну услугу – речь пойдёт как раз об этом злополучном старике Вагнере… Он скрывается под чужой фамилией, и так тщательно замёл следы, что только его соотечественник, выдающий себя за единомышленника, мог бы, пожалуй, вытянуть его на свет божий. Не сочтите за наглость, но думаю, эта роль больше всего подходит именно Вам.
Вольфганг решил отшутиться: нет, он вовсе не желает становиться охотником на престарелых нацистов, успевших выжить из ума.
– А охотиться вовсе и не понадобится. Ему нужно всего лишь предъявить ультиматум с требованием сдаться судебным властям Германии или Израиля. Иначе, боюсь, рано или поздно он «случайно» попадёт под машину или умрёт от загадочной болезни, похожей на отравление, а то и на сердечный приступ. Так что Ваша миссия стала бы в какой-то мере даже гуманной и, не побоюсь этого слова, благородной – Вы помогли бы старцу спасти его паршивую шкуру. Хотя, на мой взгляд, он вполне заслуживает виселицу, как и его бывший коллега Эйхманн…
И опять дилемма, развилка невидимого пути: спокойные скучные дни или неоправданный риск и никчемный стресс. Впрочем, как советовал своим почитателям американский поэт-космополит, представитель всё того же «потерянного поколения» Эзра Паунд, «Если не знаешь, какое из двух равноценных действий выбрать – выбирай более дерзкое». Злясь на свою покладистость, Вольфганг всё-таки поборол сомнение и согласился выполнить «благородную миссию». Видимо, – размышлял он в своё оправдание, – сильный характер Алексея, его харизма гипнотически подействовали на него, мягкотелого и хронически страдающего комплексом вины. Одновременно в груди шевельнулось и давно забытое чувство, чувство мщения. Но теперь не за погибших на войне и в тылу соотечественников, а за невинных людей, погубленных этим извергом Вагнером.
XIX
С чего начать? Вольфганг не сомневался –
