style="font-size:15px;"> Пекарь с забойщиком сочувственно на нее посмотрели и синхронно покачали головами.
– Пойду промою, – сказала Анаис и, вставая из-за стола, прихватила дорожную сумку.
– Иди, болезная, – махнул рукой забойщик.
– Нет, постой! – пекарь вцепился ей в локоть. – Смоешься, а нам за все расплачиваться. Так не пойдет.
Анаис презрительно сощурилась и высыпала на стол монеты из тощей мошны.
Перейдя улицу, девушка прислонилась к стене и замерла в ожидании. В голове теснились мысли одна другой неприятнее: шиволь издохла, денег на переброску не осталось, ночевать негде… Некоторое время спустя из «Нектара души» вышли, подпирая друг друга, ее знакомые. Пекарь посмотрел на Анаис ничего не выражающим затуманенным взглядом и не вспыхнуло в нем ни малейшей искорки узнавания. Она улыбнулась уголками губ: пилюля подействовала.
Анаис подхватила дорожную сумку и быстро пошла по улице. Свернула за угол и, убедившись, что за ней никто не наблюдает, сотворила морок. Пекарь из нее получился излишне одутловатый, но вполне узнаваемый. Анаис постаралась изобразить и походку, но медленно вразвалочку идти по улице, когда торопишься провернуть грязное дельце, оказалось трудно. К тому же, следовало учесть, что между появлением в лавке псевдопекаря, а следом – настоящего должно пройти достаточно времени, чтобы за оное изрядно нализаться. Достоверность – прежде всего.
Анаис – вернее, пекаря – несколько раз приветствовали прохожие. Их не удивило, что толстяк не выказал особой почтительности, а лишь пробурчал в ответ нечто неразборчивое, из чего девушка заключила, что и дома он вряд ли ведет себя вежливее. Она ввалилась в лавку, распахнув дверь ногой, и застыла на пороге, как на острие пики, наткнувшись на недружелюбный взгляд полной дамы.
– Явился! – сказала та.
По тону Анаис поняла, что ее расчет оказался неверным. Повисло нехорошее молчание.
– Дорогая, – выдавила Анаис голосом пекаря.
– Я тут с ног сбилась, а ты шляешься неизвестно где! – грозно произнесла толстуха.
– Отчего же неизвестно где, – возразила Анаис, – я по бросовой цене прикупил мяса для пирожков. С поставщиком расплатился, а вот забойщику пару монет за разделку туши задолжал.
Жена пекаря мрачно постукивала по ладони скалкой, явно ожидая, когда ее можно будет пустить в дело.
– Дорогая, к чему портить день, который так хорошо начался? – сделал заход псевдопекарь, пытаясь разрядить обстановку. – Я расплачусь с забойщиком, вернусь… – Анаис постаралась, чтобы пауза показалась многозначительной.
Жена пекаря склонила голову набок, словно хотела взглянуть на мужа с иного ракурса, пытаясь понять, что не так с ее благоверным.
– Пьян ты что ли с утра пораньше? – задумчиво протянула она.
– Цветок моего сердца, я трезв
