Максим захлопнул багажник, зашагал к дому. Кузьма изучил его походку. Обычный парень. Может быть, он бы ему даже понравился, кабы не эта история с Полиной. Таких пацанов было немало во время осады: пошедшие на контракт после срочки ребята со всей страны. Лицо простое, немного суровое от ранней усталости, но светлое, открытое, даже, пожалуй, чем-то парень был похож на самого Кузьму.
– Ладно. Лежи тут.
Кузьма выбрался из чердачного окна, оттуда слез на крышу первого этажа и встал в полный рост. Парень не сразу заметил его, но когда заметил, остановился.
– Здравствуйте, – сказал он, подтягивая ремень сумки.
Не ответив, Кузьма спрыгнул на землю и приблизился.
– Ну здарова, коль не шутишь. Чей это ты?
– А Роман Петрович не рассказал?
– Ты мне тут не Роман Петровича вспоминай, а на вопрос отвечай.
– Я ничей.
Установилась тишина. У парня были маленькие васильковые глаза, выгоревшие белые брови, щеки покрыты оспинами, сухие прямые волосы песочного, почти белого цвета. Ощущалось, что в нем дышит молодая, легко доставшаяся сила. Но на подобное Кузьма насмотрелся немало – он знал, что и такая сила побеждается, убивается легко.
– Ты ж не с Края?
– Не, я с Кутаиса.
– Далече забрался. А из семьи-то какой? Или сирота?
– Пенкин моя фамилия. – Парень скинул сумку и подвигал уставшим плечом. – Сейчас сирота. Папа уехал в добровольцы, мать умерла.
– Прямо как у Полинки моей, получается, – Кузьма удивился.
– Ну да.
– Ты мне не “нудакай”.
– Не понял? – Парень нахмурился. – Вы же Кузьма Антонович, так?
– Так-то так, а вот кто ты и какого черта на моей земле делаешь, я не знаю.
– А, я понял, – сказал парень и замолчал.
– Ничего ты не понял. Так где твой отец?
– Как где? Погиб.
– Понятно. В каком батальоне был, знаешь?
– В этих, – парень поморщил лоб и почесал голову, – в “Вихре”, что ли, как-то так называлось.
– Был такой “Вихрь”, знал оттуда ребят, – согласился Кузьма, силясь вспомнить фамилию “Пенкин”, но безуспешно. – Короче, так. Что ты с моей дочкой устраиваешь?
– Устраиваю? Ничего.
– А что краснеешь? – Кузьма почувствовал, как гнев охватывает его.
– Не краснею я! – Парень впервые отвел взгляд, чем еще больше разозлил хозяина.
– Папа, перестань! – услышал он.
– А ну ушли!
На пороге стоял Петрович, рядом жалась Полина.
– Ушли быстро, я сказал!
Полина попятилась в дом, тесть остался на месте.
– Кузьма, он наш. Перестань уже.
– Мы толкуем, не видишь? Потолкуем и придем, – с трудом пряча ярость, сказал Кузьма. – Идите завтрак готовьте и кофе. Я не спал всю ночь. Ждал вот Максимку, хотел познакомиться. Мы же
