Говорит: человек – это человек, а не поле. Можно подумать, какая-то «Тася» лучше «поля»…
– Мое имя не лучше – Анита. Даже не знаю, с чего меня так назвали…
– Не Анна?
– Нет. Так и в паспорте – Анита Александровна. Но по отчеству меня пока никто не зовет.
Помолчав, Тася спросила уже мягче:
– Вы недавно приехали? Я вас не видела. С кем вы?
– Мы вдвоем с сестрой, она сейчас в гостинице.
– А чему вы тут улыбались?
– Когда?
– Сейчас. Лежали и улыбались…
– Я вдруг небо увидела.
– И что? Оно ж постоянно над нами!
Анита улыбнулась:
– Верно. Только я давно его не замечала.
– Значит, вы неправильно живете, – выпалила Тася.
«А вот это уже интересно», – Анита перевела взгляд на девочку:
– Наверное, ты права. Не должен человек так жить, чтобы не замечать неба. И травы, – она провела по ней рукой. – И солнца.
– Оно пару раз за месяц выползает – трудно не заметить!
– Значит, сегодня – счастливый день.
Тася издала смешок:
– А вам немного для счастья надо!
На секунду задумавшись, Анита подтвердила:
– Это потому, что я не верю в глобальное счастье. Такое, чтоб на всю жизнь. А вот вспышки случаются. И они помнятся.
– И много таких? – Тася быстро скосила на нее глаза и опять отвела взгляд.
«Слишком мало», – у Аниты вдруг заныло в груди.
Как родился этот разговор? Зачем он? Нелепо разговаривать с незнакомым человеком о счастье… Не абстрактном, а твоем. Пережитом. Или только со случайными людьми и можно об этом? Ведь Тася наверняка забудет их разговор. Можно не сомневаться: в таком возрасте собственные переживания горами заслоняют чужие. Зачем тогда выпытывает? Своего счастья не хватает? Любимая дочка богатого отца, еще школьную форму не сняла, а уже фактически хозяйка гостиницы.
– Немного, – смягчила Анита, чтобы не показаться нытиком.
– Ну, расскажите хоть про одну!
Анита решила, что девочка хочет сравнить ее воспоминания со своими – чьи ярче. И не стала сопротивляться… В конце концов, Тася жила в этой гостинице дольше всех служащих. И хоть до сих пор была, по сути, ребенком, могла помочь. Детские впечатления бывают самыми правильными.
– Мы впервые на море…
– Ну, такое-то у каждого есть, – разочарованно протянула Тася. – Море – это такое всемирное счастье.
– Наверное, ты права. Тогда… Вот другое: мы с мамой прячемся в ледяном домике. Только мы с ней. Элька уже родилась, но она еще спит в коляске, а мы с родителями играем в прятки. Мама всегда пряталась вместе со мной. Наверное, боялась потерять. Тогда я этого не понимала… Мне просто нравилось, что мы с ней затаились в крошечной избушке и давимся смехом, пока папа нас ищет. И мама держит мои руки в варежках. Мы смотрим друг другу в глаза.
Несколько секунд Тася молчала, потом вдруг неловко вскочила,
