ни у кого. Мне кажется, ты чувствуешь машину каждой своей клеткой. Береги себя, ты брат родился под счастливой звездой. Без всяких сомнений, я буду рекомендовать тебя к поступлению в одесскую летную школу имени Полины Осипенко, – сказал лейтенант.
– Ну что, – Спросил Синица, видя довольную улыбку Краснова.
– Есть! Михалыч, сказал, что будет рекомендовать меня в летную школу.
– Ты Красный, настоящий ас, – восхищенно сказал Сашка. – Я пока тут на поле валялся и смотрел в небо, я чуть с ума не сошел. Как ловко у тебя получается так рулить.
– Не рулить, а пилотировать, – ответил Краснов, и щелкнул Синицу по козырьку.
Глава восьмая
Арест
Валерка еще не знал, да и не мог знать, что белокурая девчонка, по прозвищу Леди, на каждый его полет смотрит с замиранием сердца в театральный бинокль. Каждый раз, она выходила на крышу дома «башни труда Коммуна», по Почтамтской, чтобы рассмотреть в небе учебный самолет Валерки, на котором он оттачивает мастерство пилотирования.
– Боже! Еже еси на небеси… Да святится имя твое! Да придет воля твоя!
Сохрани раба божьего Валерку! Не дай дурачку убиться, – молилась Ленка, вдали от посторонних глаз.
В минуты первых полетов, ей было жутко страшно за него. Девичий мозг отказывался верить в то, что так просто, распластав крылья, можно опереться на воздух и парить— парить подобно птице. От подобных мыслей её охватывало оцепенение, представляя, что её парень вдруг может упасть и разбиться. Только в нем Ленка видела того единственного, и того самого желанного лихого мужчину, с которым мечтала прожить всю жизнь. Только в своих девичьих мечтах, она представляла его не просто мужем, но и отцом своих детей и только с ним мечтала умереть в один день, как умерли святые Петр и Февронья, так никогда и не познав горечь разлуки.
Сегодня – сегодня для всех был день особый. Каким то седьмым чувством Ленка чувствовала, что грядут какие— то ужасные перемены, которые заставят её взглянуть на весь этот мир совсем другими глазами.
Офицерская слобода гудела, словно разоренный улей. Старухи на лавочках, мужики за кружкой пива, а пацаны на футбольном поле, обсуждали арест Саши Фирсанова строя свои догадки и всевозможные версии. Старушки, постоянно сидящие на лавочке, уже давно пророчили Ферзю незавидную судьбу уголовного арестанта, выдавливая из себя в его адрес ехидные реплики.
– «По тебе Сашка, давно тюрьма плачет»!
Фирсан, всегда делал ужасную гримасу и каждый раз передразнивая сквалыжных старух, отвечал им резко, и по существу:
– Не построили еще ту тюрьму, которая по мне зальется горькими слезами!
Как Фирсанов не дергался, как не играл с судьбой в орлянку, а время отвечать за свои поступки неудержимо двигалось
