через весь город, свернул на главную дорогу и припарковался позади местной пиццерии. Выбрался из машины и какое-то время в задумчивости смотрел на железнодорожные пути и воду за ними, здесь океан подходил особенно близко. Две утки скользили по поверхности, не обращая внимания на дождь, и меня внезапно посетили воспоминания о матери. До ее смерти несколько лет назад мы часто стояли на этом самом месте, кормили уток и тихо разговаривали обо всем, что приходило на ум.
Зимой я часто думал о ней.
Поднявшись по ветхой лестнице позади здания, я проскользнул в квартиру. В двухэтажном здании были как жилые, так и нежилые помещения. Половину первого этажа занимала самая популярная пиццерия в городе, другая половина уже больше трех лет пустовала. Наша квартира занимала весь второй этаж, и поскольку тут было безопасно и достаточно уютно, мы прожили на одном месте десять с лишним лет. Предполагалось, что это будет наша первая квартира. Но прошло двенадцать лет, а мы так и не переехали во вторую. Покупка собственного дома так и останется неосуществимой мечтой, если только деньги внезапно не свалятся на нас с неба.
В квартире было темно, в гостиной, на тумбочке возле дивана, горела единственная настольная лампа. Я положил ежедневник Бернарда на кофейный столик, отряхнул куртку от капель дождя, повесил ее в шкаф и пошел искать Тони.
Она стояла у раковины в кухне, уставившись в окно на площадку пожарной лестницы. Я не знал, догадалась ли она о моем присутствии, и прошел вперед; подо мной скрипнул пол. Проникавшие через окно редкие лучики солнца боролись с тенями, разрисовывая ее профиль полосками света и тьмы. Тони по-прежнему не оборачивалась, но по выражению ее лица я понял, что она знает о моем возвращении. Медленно моргая, она смотрела на выставленные в ряд на пожарной площадке глиняные горшки.
– Через несколько недель наступит весна, – сказала Тони, вытирая руки посудным полотенцем.
– Уже прямо не терпится.
– Мне тоже. – Она повесила полотенце на кран над раковиной. – Я хочу в этом году посадить какую-нибудь зелень. Может, петрушку. Не помню даже, когда у меня в последний раз был двор… настоящий сад, но…
Она умолкла, не договорив. Я подошел к буфету, схватил кружку и налил себе остатки из кофейника.
– Невероятно, ты решила наезжать на меня сегодня? Я делаю что могу, Тони.
Она наконец отвернулась от окна и встала, облокотившись о раковину.
– Я не наезжаю. – Внезапно она стала сама невинность с честными глазами. – Не поверишь, но я вовсе не пытаюсь унизить тебя при каждом удобном случае.
Я отпил кофе. Едва теплые помои.
– Я, наверное, пойду в душ.
– Завтракать будешь? – спросила она. – Мне надо сбегать в магазин, но у нас еще есть яйца.
Я взглянул на часы. Было только одиннадцать с минутами, но казалось, что уже намного больше.
– Нет, я не голоден. Просто хочу ополоснуться, сесть и спокойно разобрать вещи Бернарда, которые привез с собой.
– Все в порядке?
