Хочешь? – Она ссыпала остатки «Твикса» в ладонь (а вдруг дежурная Лэмпли мониторит комнату отдыха?) и предложила Джанетт. – Не первой свежести, но еще ничего.
– Я пас, – отказалась Джанетт.
– Иногда я вижу такое, от чего хочется умереть, – будничным голосом продолжила Энджел. – Или хочется, чтобы умерли все остальные. Посмотри на это. – Она указала на новый плакат между автоматами с едой и газировкой. На нем была песчаная дюна со следами, уходящими куда-то вроде бесконечности. Надпись под фотографией гласила: «ДОБРАТЬСЯ СЮДА – ЭТО ВЫЗОВ». – Этот парень добрался туда, но куда он ушел? Где то место? – желала знать Энджел.
– Это Ирак? – спросила Джанетт. – Вероятно, в ближайший оазис.
– Нет, он умер от теплового удара. Лежит там, где его не видно, с выпученными глазами и кожей черной, как шляпа-цилиндр. – Она не улыбалась. Энджел была наркоманкой крутого замеса, из тех, кто жует кору и использует первач вместо святой воды. Посадили ее за разбойное нападение, но Джанетт догадывалась, что за Энджел числятся едва ли не все категории преступлений. Ее лицо было похоже на череп, обтянутый кожей; казалось, им можно разбить мостовую. За время пребывания в Дулинге она часто гостила в крыле В. А в крыле В камеру разрешалось покидать только на два часа в сутки. Крыло В предназначалось для плохих девочек.
– Не думаю, что кожа станет черной, даже если ты умрешь от теплового удара в Ираке, – возразила Джанетт. Возможно, не соглашаться с Энджел – ошибка, даже в шутку, потому что у нее были, как нравилось говорить доктору Норкроссу, «проблемы с контролем гнева», но в это утро Джанетт хотелось рискнуть.
– Я о том, что это чушь, – сказала Энджел. – Вызов – просто прожить каждый гребаный день, как ты, вероятно, прекрасно знаешь.
– И кто, по-твоему, его повесил? Доктор Норкросс?
Энджел фыркнула.
– У Норкросса куда больше здравого смысла. Это начальник Коутс. Джейни-и-и-и-ис. Вот кто двумя руками за мотивацию. Видела плакат в ее кабинете?
Джанетт видела: антиквариат, но паршивый. На плакате был котенок, повисший на суку. Держись, мол, крошка, держись. Однако большинство здешних котят уже свалились с веток. А некоторые успели покинуть лес.
Теперь на экране показывали фото сбежавшего преступника.
– Вот это чувак, – прокомментировала Энджел. – Как после этого верить тому, что «черный значит прекрасный»?
Джанетт промолчала. На самом деле ей до сих пор нравились мужчины со злыми глазами. Она разбиралась с доктором Норкроссом, как и почему дошла до жизни такой, но ее по-прежнему тянуло к парням, которые выглядели так, словно в любой момент могли огреть тебя металлическим прутом по голой спине, пока ты стояла под душем.
– Макдэвид – в одной из наблюдательных камер Норкросса в крыле А, – добавила Энджел.
– С чего ты взяла?
Джанетт очень нравилась
