отстраненно проронил Бальтасар, продолжая стервятником кружить вокруг меня.
– О, – саркастически улыбнулся.
Бальтасар раздраженно посмотрел на меня, а затем махнул рукой и побежал обратно.
– Слушайте, а у вас апельсинов не найдется? – поинтересовался я у полицейских. – Что, нет? – Я разочарованно зевнул. – Ладно, буду тогда застрявший в зубах доедать. Х-хах!
Полицейские мрачно переглянулись, напористо подвели меня к входным дверям, распахнули их и вытолкали меня наружу.
Поморщившись от яркого солнца, я рассеянно пробормотал:
– Во что же ты меня втянул, а, Бен?..
Глава 3 Шахматная проныра
– Господи, благослови кондиционеры в этом самолете – чтобы в них мышей не водилось, а сами они не обветрились, – пробурчал я, снимая с плеча дорожную сумку. – Только бы не окоченеть теперь от них.
Я зябко поежился и попытался положить сумку в отсек для ручной клади. К моему недоумению, сумка стала за всё подряд упрямо цепляться, слово это было вопрос сумочных жизни и смерти.
– Извините! – озадаченно позвал я стюардессу, шедшую по проходу среди рассаживавшихся пассажиров. – Вы мне не поможете? Что-то я понять не могу: то ли у вас с местом для клади проблемы, то ли у меня руки такие кривые – под «продолговатость»11 заточенные.
Длинноногая стюардесса в юбке-тюльпане василькового цвета и в белой блузке с бирюзовым галстуком неровно обернулась и заученно подошла ко мне. После этого она угловато откинула длинный хвост каштановых волос за спину и – одним грубым движением вбила мою сумку в отсек. Послышался звук разрываемой ткани.
– Девушка, вы… вы обалдели, что ли?! – растерянно возмутился я. – Вы мою вещь, похоже, порвали! Ну-ка.
Я протянул руку, чтобы осмотреть сумку, но стюардесса грубо захлопнула отсек, едва не отхватив его крышкой мне пару пальцев. Затем она болезненно улыбнулась, показав отбеленные зубы, и как ни в чём ни бывало пошла дальше по салону. Я в немом удивлении развел руки и глупо простоял так несколько секунд.
– Эй! Теперь и я тебе должен что-нибудь порвать! – бросил я ей вслед. – Эй? Требую симметричную компенсацию: или геройски рви на себе блузку, или ставь на сумку заплатку из своего нижнего белья! Эй, куда пошла?!
Однако стюардесса спокойно удалилась, будто я прилюдно должен был признать чрезмерную длину своей раскатанной губы12.
– Хах! Ну и наглость! – невольно восхитился я, чувствуя, как меня распирает негодование. – Так, где тут кнопка «вызова персонала», а?! Сейчас я ей покажу жертву сервиса, прямо как Бен изображал! Вот же… Бен…
Мой праведный гнев растворился в череде минорных воспоминаний о дяде. Позабыв про сумку, я безрадостно сел на свое место возле иллюминатора и угрюмо стал ожидать взлета.
«Бен – в багажном, я – переодет и переобут, стронгилодон – в пакетике, – мысленно подытожил я. – Чем теперь
А еще они, бывает, даже растут не из тех мест! Вот же чудеса русских рук, да?
Вы что, ждали каких-то пояснений? Закатайте-ка губу!
