8
Вот так живешь-живешь, ни о чем не беспокоишься. Ходишь, смеешься, радуешься, печалишься, смотришь по сторонам, ешь мороженое. А потом раз, и все привычное вокруг тебя – то, что ты называл своей жизнью – берет и исчезает навсегда. Вроде бы секунду назад все было на месте, а сейчас ничего нет. Вот эта секунда после того, как что-то безвозвратно ушло – самая болезненная, непримиримая, горькая. Хочется шагнуть в прошлое и вцепиться мертвой хваткой за то, что только что взяло и ускользнуло у тебя из-под носа. И не отпускать. Но это невозможно. И вот ты стоишь с глупым, потерянным видом перед пустотой и совершенно не знаешь, что теперь делать, куда идти, как жить. На этом закончилась предыдущая глава. С этого начнется следующая. А сейчас я не хочу думать о смерти. Пусть она подождет еще немного.
Самые прекрасные моменты в жизни случаются неожиданно. И от этого они становятся еще более яркими, чувственными, наполненными смыслом. Хочется побыстрее прочувствовать и прожить каждую секунду этого внезапного счастья. Но ты останавливаешься, закрываешь глаза и медленно ловишь счастье губами.
***
Мы с Игорем оказались на островах посреди океана совершенно случайно. Мы не планировали совместное путешествие, мы вообще, в принципе, не планировали ничего совместного до этого времени, просто нам удобно было быть друг с другом. Держаться поближе. Ему было хорошо со мной, а я его любила. Вот такая пара. Думаете, редкость? Я думаю, что нет. Часто так бывает, что пара держится только на любви кого-то одного, а другому удобно и комфортно, когда его любят. Поэтому я соглашаюсь с утверждением, что кто-то отдает любовь, а кто-то принимает. Он принимал мою любовь, более того – он в ней нуждался, как когда-то – в материнской. Вот только чувствовала ли я себя одной-единственной для него? Не всегда.
Игорь с ребятами записывали новый альбом. Я почти все время проводила в их студии, обустроенной ими своими силами. Они много курили, много пили, много играли и пели, много мусорили. Студия была наполнена звуками, разговорами и волнением круглосуточно. Я скользила между ними незаметной тенью, убирала окурки со столешниц, мыла грязную посуду, наливала им чай вместо виски, подметала полы. Но чаще я сидела в глубоком мягком кресле, слушала, как они ругаются, как бурно обсуждают очередную строчку песни, смотрела на репетиции, когда они снова и снова прорабатывали какие-то моменты. Я была счастлива. Они были для меня самыми лучшими людьми. И музыка, которую они играли – она была настоящая, живая, порой горькая, порой жестокая, порой до слез лиричная. Она была выстраданная. В ней жили бессонные ночи, натянутые нервы, в ней существовал целый космос, соединяющий души пятерых молодых парней. Космос… Да, это именно то слово, Игорь часто употреблял его, когда восхищался чем-либо.
***
Ничего не предвещало глобальных перемен в наших отношениях. Но звезды сложились в один момент так, что один его знакомый, организатор концертов, сломал ногу и предложил ему забрать две путевки.
