Европейской части России вполне достаточно будет ружей, включая двустволки. В крайнем случае, Володя выпустит на продажу револьверы, как мы и договаривались. Таким оружием иностранные армии не вооружить, обороноспособность России мы не ухудшим. Собственно, помповик тоже не армейское оружие, но, сам принцип многозарядности подаст идею многим конструкторам, когда раскроют рецепт наших патронов. За последние месяцы мы убедились, что спрос на ружья растёт, становится стабильным, даже без военного заказа нашему заводу не грозило банкротство. Скорее наоборот, после подавления восстания, спрос на оружие будет расти, особенно на территориях, попавших под действия бунтовщиков. Так и происходило последнее время, почти каждый день к нам прибывали небольшие вооружённые отряды самообороны, помещики, городские и сельские богачи с охраной. Все они покупали оружие с припасами, восстание лучше всякой рекламы показало эффективность «Луш».
Вырученных денег вполне хватало для выплаты зарплаты рабочим и нашим бойцам, даже не притрагиваясь к шести тысячам серебром, нашему стратегическому запасу. В отношении этих денег у нас с Палычем были кое-какие намётки на будущее, связанные с Марией Алексеевной. Учитывая её «сиротство», вдова ничего не имела против переселения в Санкт-Петербург. Купив ей небольшой дом, мы предполагали сделать княгиню нашим прикрытием в столице, рассчитывая через неё продвигать свои новшества Дашковой. Соответственно, через бывшую сподвижницу Екатерины Великой тот же телефон попадёт на глаза императрице. Если удастся телефонизировать дворец, успех телефона в России гарантирован. Никита оставался нашей основной опорой в столице, но, лишних знакомств среди власть имущих не бывает. Чем больше у нас рычагов влияния на государственную машину, тем меньше шансов попасть Володе в холодную, за себя я не беспокоился, решение уходить на Дальний Восток было окончательным.
Приближалась весна, распутица ещё не затронула дороги, но вечерами капель с крыш дружно стучала по лужам вокруг зданий. Даже разбойники, казалось, притихли, в ожидании распутицы и половодья. Во всяком случае, всё Прикамье замерло в предчувствии возвращения пугачёвских войск с Урала. Оттуда приходили, как обычно, разрозненные и противоречивые слухи. Об осаде и захвате крепости Оса, о движении восставших вверх по Каме, о штурме Кунгура, небольших уральских крепостей и заводов. Разбойничьи отряды, рыскавшие на всём Приуралье, словно знали наши возможности, старательно обходили окрестности Таракановки и Воткинска. С временным управляющим завода у нас сложилось великолепное сотрудничество. Завод исправно снабжал нас жестью, медной проволокой и поковками для оружейных стволов. Консервное производство за зиму поработало на совесть, несмотря на возросшее население крепости, свои стратегические запасы мы увеличил вдвое.
Каждое сражение у наших стен оставляло достаточное число убитых и пристреленных лошадей, чтобы за зиму основным видом наших консервов стала «Конина в собственном
