Уилкокс.
– Хочу, чтоб меня кастрировали, – сказал мальчик.
– Зачем? – спросил док Фишер.
– Я и молился, и чего только не делал – не помогает…
– Чему не помогает?
– Изгнать гнусную похоть.
– Гнусную похоть?
– То, что со мной творится. И никак не остановить. Всю ночь молюсь – не помогает.
– А что с тобой делается? – спросил док Фишер.
Мальчик объяснил.
– Слушай, мальчик, – сказал док Фишер. – Ничего плохого в этом нет. Все так, как надо. Ничего тут плохого нет.
– Нет, это плохо, – сказал мальчик. – Это грех против целомудрия. Грех против Господа и Спасителя нашего.
– Нет, – сказал док Фишер. – Все это естественно, так и надо, потом ты поймешь, что в этом – счастье.
– Ах, ничего вы не понимаете, – сказал мальчик.
– Выслушай меня, – сказал док Фишер и стал ему объяснять всякие вещи.
– Нет, не буду я вас слушать. Вы меня не заставите.
– Да ты выслушай, прошу тебя, – сказал док Фишер.
– Дурак ты, и больше ничего, – сказал доктор Уилкокс.
– Значит, не сделаете?
– Чего это?
– Не кастрируете меня?
– Слушай, – сказал док Фишер. – Никто тебя кастрировать не станет. Ничего плохого в твоем теле нет. У тебя прекрасное тело, и перестань об этом думать. А если ты верующий, так помни, что то, на что ты жалуешься, вовсе не греховное состояние, а средство принятия таинства.
– Никак не могу остановиться, – сказал мальчик. – Всю ночь молюсь и днем молюсь. Нет, это грех, вечный грех против целомудрия.
– Да иди ты… – сказал доктор Уилкокс.
– Когда так со мной говорят, я не слушаю, – сказал мальчик с достоинством доктору Уилкоксу. – Я вас очень прошу, сделайте! – обратился он к доку Фишеру.
– Нет, – сказал док Фишер. – Нет, мальчик, я уже тебе сказал.
– Гоните вы его отсюда! – сказал доктор Уилкокс.
– Я сам уйду! – сказал мальчик. – Не троньте меня! Я сам уйду.
Это было вчера, часов в пять.
– Так что же случилось? – спросил я.
– А то, что нынче, в час ночи, к нам привезли этого мальчика, – сказал док Фишер, – искалечил себя бритвой…
– Кастрировался?
– Нет, – сказал док Фишер, – он не понимал, что такое кастрация.
– Помрет, наверно, – сказал доктор Уилкокс.
– Почему?
– Крови много потерял.
– Наш добрый врачеватель, доктор Уилкокс, мой коллега, был на посту, но не смог найти указания на такой случай в своем справочнике.
– Идите вы к черту с вашими разговорчиками, – сказал доктор Уилкокс.
– Но я же выражаю лишь самое дружественное сочувствие, доктор, – сказал док Фишер, глядя на свои руки, – руки, причинившие ему столько неприятностей из-за его постоянной готовности помочь и полного пренебрежения к федеральным законам. –
