гостей, которые с трудом скрывали ухмылки.
За этими выходками в высшем свете Вирджиния все же не забывала о главной цели своего приезда во Францию. В постели она продолжала возбуждать интерес императора к итальянскому вопросу. Время от времени, прижавшись к нему всем телом, она с нежностью говорила о роли, которую могла бы сыграть Франция в деле объединения ее родины. И Наполеон III начал всерьез подумывать о вооруженном вмешательстве…
Когда Вирджиния была в Париже одна, любовники встречались в снятом супругами Кастильоне особняке под номером 28 на авеню Монтеня.
Но однажды, апрельской ночью 1857 года, когда император выходил из дома графини и садился в карету, которая ждала его у дверей, на него набросились трое неизвестных мужчин. Он едва успел вскочить в карету и крикнуть: «В Тюильри!»
Один из нападавших попытался было схватить лошадь под уздцы, но кучер ударом кнута заставил его отказаться от этого намерения. Потом кнут прошелся по спинам двух остальных нападавших. Те с воплями скрылись, и карета смогла доехать до дворца без приключений.
Сжавшись в комок на сиденье кареты, Наполеон III пережил несколько очень неприятных минут.
На следующий день весь Париж уже знал о том, что монарха едва не убили около дома любовницы.
Легко можно себе представить семейную сцену, которую в тот день закатила Ее Величество…
Полиции не составило особого труда задержать тех троих мужчин, которые напали на императора.
Ими оказались итальянцы, чьи фамилии были: Тибальди, Грилли и Бартолотти. Они были членами тайной организации, руководимой революционером Мазини.
Некий авантюрист по фамилии Жиро был связником этих троих с Ледрю-Ролленом, который из лондонской ссылки осуществлял общее руководство заговором.
Но в самый последний момент этот политический деятель, сказать про которого, что он был смехотворен, напыщен и трусоват, значило бы не сказать ничего, в порыве какого-то непонятного безумия и отчаяния выдал Жиро императорской полиции. Когда связника арестовали, то тот, решив, что предан «всем социализмом», быстро сообщил имена своих сообщников…
Таким образом, политические деятели республики 1848 года в очередной раз, сами того не желая, сыграли на руку Наполеону III…
Национальность трех участников покушения, естественно, развязала языки недругам госпожи Кастильоне:
– Эта итальянка, вне всякого сомнения, замешана в заговоре!.. Ведь им откуда-то было известно, что император именно в тот день будет в доме номер 28 на авеню Монтеня!..
Узнав о таких разговорах, Вирджиния пришла в ужас и заперлась в своем доме. Был ли у нее разговор на эту тему с императором? Может быть, но в дневнике она об этом не обмолвилась ни словом…
Как бы там ни было, но когда в августе начался судебный процесс над тремя итальянцами, Наполеон III посоветовал Вирджинии съездить в Англию…[29]
Разумеется, обвиняемые ни разу
В то время Вьель-Кастель написал в своем «Дневнике»: «Читая подробности этого дела, обращаешь внимание на то, с какой тщательностью все избегали называть имя графини Кастильоне, за чьим домом убийцы должны были следить, желая застать императора врасплох или при приезде, или же при отъезде… Вся эта хитрость напоминает секрет Полишинеля!..»
