style="font-size:15px;"> Лоэн не могла сдержать ядовитой улыбки, слушая всё это.
– А ведь ты боишься, что я раздавлю твою морду коленом, ищейка, и правильно делаешь… Или ты мне скажешь, что с Джеральдом, или пошли все вон, – лицо её потемнело. – Я, кажется, ясно сказала?
От такой дерзости у Роя что-то клацнуло внутри, и от его напускной иронии не осталось и следа. Со стороны могло выглядеть так, что это его допрашивают… Это неслыханно! Никто никогда с ним так не говорил.
Скапатору показалось, что он с нею церемонится. Он явно преувеличил воздействие на Лоэн той «бойни» и вообще всей ситуации. Она по-прежнему прямо и бесстрашно смотрела на него. Она как будто всё это время, пока её не тревожили, только и занималась тем, что набирала в рот слюну, а вот теперь смачно плюнула ему в лицо… Рой чуть ли не растерялся, но быстро взял себя в руки. От унижения, которое он вдруг почувствовал, от дикой, едва скрываемой злобы он чуть не упал в обморок.
– Ладно, – сказал он чужим голосом. Я дам тебе ещё два часа на размышления. Но через два часа мы продолжим нашу интересную беседу.
Теперь уже Лоэн как будто добродушно и чуть ли не весело смотрела на него. Даже глаза её помягчели, в них заиграли искорки насмешливого любопытства. Она проводила всех троих взглядом. На сей раз скапатор не задержался в дверях, а рубанул воздух в дверном проёме своим забордовевшим лицом и быстро исчез. Только охранник – тот, второй, имени которого Лоэн не знала, и который был молчаливым статистом в этом действии, оглянулся, выходя, и тупо посмотрел на неё. Она ему подмигнула…
Рой вдруг почувствовал страшную неуверенность во всём, что он делает. Он на ходу бросил охранникам: «Через два часа на том же месте», – и заперся у себя в кабинете. Сейчас эти парни, не смотря на строжайший приказ не болтать, всё расскажут своим приятелям. Хотя он специально подбирал самых неболтливых… Рой почему-то думал сейчас об этом… Он, однако, быстро приходил в себя после любой встряски…
Когда приятели из охраны спросили Глена и его товарища «Ну как там?», Глен ответил: «Да никак!». «А где скапатор?» – «Сидит у себя, утирается». Приятели заржали. «Наш в харчке не утонет». «И в унитазе тоже», – закончил разговор Глен и пошёл по своим делам.
…За две недели он не добился от этой кошки ни одного вразумительного показания. Мало того, она продолжала наглеть, и чем дальше, тем больше. Его пробирала гневная дрожь, смешанная со стыдом за себя, с отвращением при каждом воспоминании только что происшедшей сцены. Мысли разбегались, он не мог поймать за хвост ни одну из них. Что это? Ещё, собственно, и не было дознания как такового, а он уже бессилен, он уже начал сомневаться… И вновь перед ним возникали глаза Лоэн, которые доставали до мозжечка своим упругим, холодным сиянием, безжалостным и бесстрашным. Он не мог признать власти этих глаз, его бросало в пот, сердце колотилось. Он не мог припомнить случая, чтобы
