а в июне, не успев отмыться, уже летит на Колыму, Камчатку, спит где-то (а может быть, и с кем-то) в грязных ярангах, ест чёрт-те что и приезжает до костей пропахший каким-то звериным запахом, волоча за собой ещё и «полудиких» друзей…
– Знаешь, Михаил, мы так редко бываем одни, – как-то сказала Лиза, – что мне до сих пор стыдно тебя.
– Как это? Не понял.
– Какой же ты мужик! – скулы у Лизы покрылись мелкими пятнышками.
– Так это же хорошо! – обнимая её, зарычал, тычась лицом в её плечи.
– Пусти.
– Это же хорошо, что мужик! Эй, Монго! Хорошо это? – закричал в прикрытую дверь кухни.
У них вот уже десять дней жил эвенк Монго, привезённый Михаилом с Подкаменной Тунгуски.
– Это интеллигент тайги! Дерсу Узала! – шумел на жену, когда та напрочь отказалась принимать эвенка. Жили тесно, в крохотной однокомнатной квартире. И всё-таки Михаил вселил Монго на кухню. Тот оказался необыкновенно тихим, совестливым и милым человеком. Только вот ходил по ночам неслышной походкой, будто витал в воздухе. Ходил, как снежный барс в клетке, кругами из кухни в коридор, из коридора в кухню.
– Монго! – кричал Михаил. – Хорошо?!
– Цо хороцо? – откликался из кухни охотник. Он раз по двадцать на дню пил чай, пил глубоко, задумчиво. – Цо?
– А то, что у бабы мужик есть! Мужик! Настоящий!
– Музик хороцо! Шибко хороцо, – цокал Монго. – Музик соболь. Соболь шибко сильный, – смеялся чему-то мелко-мелко, будто зёрнышки рассыпал.
– Вот видишь…
– Глупо это. Пусти, – Лиза резко вырвалась. Впервые топнув ногой, хлестнула по лицу шёпотом: – Сегодня же убирайтесь со своим Монго к чертям!
– Лиза… Ты же интеллигентная женщина, – Михаил пытался всё оставить шуткой.
– К чёрту, к чёрту, – шипела Лиза. – Ты мне противен со своими мужичьими ухватками! Противен! Можешь в своей тайге рычать, а тут, слышишь, тут я требую вести себя прилично. Мужик! – и, как кошка, брезгливо тряхнула головой.
– Монго! Бойё! Собирай понягу, нас тут не поняли.
– Кончай паясничать! Жалкий неудачник…
– Это почему? – Михаил остолбенел.
– Все твои сверстники – люди! А ты, любимый ученичок, – кандидат в дураки. Так и сгниёшь где-нибудь в тайге в обнимку с этими…
– Во! Дела! Сбесилась!..
Был самый тяжёлый второй год их супружеской жизни. Лиза наотрез отказалась иметь ребёнка, и Михаил решил уйти от неё, когда Тимофеев вдруг объявил на учёном совете, что руководителем Тихоокеанской экспедиции, к которой институт готовился добрых три года, он предлагает назначить кандидата наук Канаева Михаила Ивановича. В институте предполагали, что даже сам Старик может тряхнуть былым или уж в крайнем случае возглавит экспедицию кто-нибудь из докторов – его заместителей. А тут нате – кандидат Канаев.
– Сергей Поликарпович, – Михаил чуть было
