Петр сам подошел к нему и сказал: «Послушай, Корсаков… штаны-то на тебе бархатные, каких и я не ношу, а я тебя намного богаче. Это мотовство; смотри, чтобы я с тобой не побранился».
Ключ к разгадке проблемы находится в написанном Петром I уставе «О достоинстве гостевом на ассамблеях быть имеющем». Здесь прямо сказано: «Перед появлением публичным гостю надлежит быть… обряженным весьма, но без лишнего перебору (курсив наш. – Л. Б.), окромя дам прелестных, коим дозволяется умеренною косметикою образ свой обольстительный украсить, а особливо грацией, весельем и добротою от грубых кавалеров отличными быть». Таким образом, «лишний перебор» в наряде, о котором идет здесь речь, – это, надо полагать, и есть щегольство, недостойное мужчины. И такое щегольство Петр категорически не приемлет.
Впрочем, к модникам чиновным монарх был весьма снисходителен. Достаточно назвать бывших у него в фаворе Петра Толстого, Бориса Шереметева, Федора Головина, Павла Ягужинского и других, облачавшихся в богатые модные французские костюмы. А чего стоят щегольское убранство дворцов «полудержавного властелина» Меншикова или роскошества сибирского губернатора Матвея Гагарина, которые Петр так долго терпел! К тому же император не жалел никаких средств на дворцовые издержки своей супруги, в том числе и на одежду ее слуг и челяди. Это заставило Михаила Щербатова высказать суждение, что Петр «среди богатых людей из первосановников его Двора… побуждал некоторое великолепие в платьях». И в этом нет никакого противоречия, ибо царь прямо связывал «убор» человека с его положением в иерархии чинов. Тем самым утверждалась мысль о служебной маркированности платья (поскольку несоответствие наряда чину каралось даже репрессивными мерами). Петр говорил: «Напоминаем мы милостиво, чтобы каждый… наряд, экипаж и либерею имел, как чин и характер требует. По сему имеют все поступать и объявленного штрафования остерегаться». Подобное положение дел имело на Руси давнюю традицию: в старину чем богаче были наряды, тем более выказывалась через них знатность рода. Монаршим указом еще во второй половине XVI века было строго запрещено людям без состояния рядиться в пышные одежды.
Идеи Петра I логически развил Иван Посошков, который в «Книге о скудости и богатстве» (1724) выдвинул проект облачения каждого сословия в своего рода униформу, строго соответствующую чину и состоянию каждого. Посошков резюмировал: «А буде кто оденется не своего чина одеждою, то наказание ему чинить жестокое». Проект Посошкова предписывал каждому сословию, какие ткани носить. При этом ношение самых дорогих «щегольских» заморских тканей – парчи с золотом и «испещрением разных цветов», а также золотых пуговиц, позументов и шнурков было привилегией высшего дворянства.
В этом же ключе может быть рассмотрено резко отрицательное отношение Петра к нечиновным и несостоятельным щеголям. «Сей Отец подданных, – сообщает Иван Голиков, – если усматривал кого, а особливо из молодых людей, богато
