дорогая.
Разозлившись, я стала вырываться:
– Пусти меня, черт бы тебя побрал! Пусти меня! И не смей так со мной разговаривать! Ты не имеешь права…
– Ты сама меня вынуждаешь. Куда ты идешь?
– Тебя это не касается!
– Это касается любого: тебя надо остановить, чтобы ты не бродила одна в темноте в таком опасном месте.
– Я иду на кухню за едой, – раздраженно объяснила я, – и мне некогда.
Он не двинулся с места.
– А где же твой дружок?
– Ты о ком?
– О твоем златовласом preux chevalier[8]. Почему он не изображает твоего телохранителя?
– Ты всегда отличался грязным воображением, Николас, – с горечью констатировала я.
– Ну конечно. – Он язвительно усмехнулся. – Надо заметить, это ценное качество для писателя, хотя, вероятно, для мужа…
– Вот именно. А теперь пусти меня.
– Минутку. Тебе это может показаться странным, но я говорю серьезно, Джанетта. У меня создалось впечатление, что ты получаешь слишком большое удовольствие от прогулок в одиночестве… или с кем-нибудь, кого ты не знаешь. Если бы у тебя была хоть капля ума, ты бы понимала, что этот тип способен на все. Разве ты не боишься?
– Не боялась три минуты назад, – парировала я.
Не знаю, зачем я это сказала. В то же мгновение, как эти слова вылетели у меня изо рта, я пожалела о них. Николас отпустил меня, но продолжал разглядывать в полумраке. Мне казалось, что он слышит, как стучит мое сердце.
– Ого… – после паузы произнес он, а потом тихо добавил: – И откуда ветер дует?
Я молчала. Мне хотелось убежать от него к свету и теплу кухни, но я стояла, словно пригвожденная к стене коридора ударами собственного сердца.
Николас заговорил:
– Значит, ты боишься, что я убью тебя, Джанетта mia?.. Ты и впрямь так думаешь, Джанетта? Перерезать такое прелестное горлышко, Джанетта… и все из-за чего? Из-за прошлых времен?
– Тебе требуется причина? – почему-то прошептала я. Это не могло быть взаправду; этот невероятный разговор не мог происходить на самом деле. – Тебе требуется причина?
Он не ответил. Только молча смотрел на меня. В полумраке его лицо казалось непроницаемым. Наконец он заговорил совершенно другим тоном:
– И какие у тебя доказательства?
Я даже подпрыгнула:
– Никаких.
– А если бы были, ты бы выдала меня властям – из-за прошлых времен?
Бред сгущался вокруг нас, подобно сплетающейся паутине. Точно так же он мог спросить меня, не нужны ли мне деньги на хозяйство. Я схватилась рукой за голову:
– Я… не знаю, Николас.
– Ты не знаешь.
От его интонации кровь бросилась мне в лицо.
– Николас, – отчаянно забормотала я, – попытайся понять…
– Ты
Доблестный рыцарь
