губ и аккуратный маленький носик. – Иной раз великие короли, императоры и князи обращались к иллюзионистам за помощью, например, когда неприступные крепости владык брали в осаду. От безысходности ты уже готов просунуть голову в петлю, сдаться, осознавая, что твое измученное тело склюют вороны, но решаешь использовать последний шанс и вот – завоеватели уже в страхе отступают перед видом стотысячной армии, явившейся из неоткуда. Единственная в своем роде магия, которая созидает.
– Бред, – заключил Сарвилл, – что мешает отправить разведчика и удостовериться в том, что на деле все это не более чем хорошо загримированная пустышка?
– Сейчас? Ничего. Не забывай, что прежде никому и в голову не могло прийти, что могучие, внушающие ужас легионы, всего лишь проделки примитивного волшебника и своих собственных глаз.
Ноэми уловила момент, когда странник уже перестал ее слушать. Он поднялся на ноги и замаячил по комнате из стороны в сторону, напоминая внезапно ожившее пугало.
– Я чувствовал, что с этим Вонном что-то не так. Глупец! – Сарвилл ударил себя по лбу. – Я должен найти этого мага.
– Куда ты собрался? Сарвилл, ты ни за что не найдешь иллюзиониста, если только… – Ноэми прервалась, озадачившись какой-то идеей. – Дождись, пока я закончу свои дела, у меня есть план.
– Это все, что мне удалось отыскать, – равнодушно бросила престарелая служанка, не очень охотно разложившая мятую и скверно пахнущую мужскую одежду на кровати рядом с которой за столом что-то оживленно обсуждали недавно прибывшие постояльцы. – Есть две рубахи, разные по размеру, штаны и сапоги одни.
Сарвилл внимательно осмотрел одежду. Она пахла речной водой и затхлостью.
– Эти рубашки на людей, которые в полтора, а то и в два раза больше меня! Неужели у вас нет ничего, что было бы в пору не только бурому медведю?
– Господин, – служанка уперлась руками в бока, – постояльцы не часто забывают у нас свою одежду, а чаще всего она вообще не подлежит стирке и нам приходиться ее сжигать. Можете довольствоваться этим, а можете ходить, в чем мать родила. Ну, так как?
– Мы благодарим вас! Вы и так сделали для нас больше, чем мы рассчитывали, – вмешалась в разговор волшебница и положила на край стола блестящую монету. Женщина кивнула в ответ и покинула комнату. – Тебе стоит быть немного вежливее, Сарвилл, если не хочешь разгуливать по городу в одних портках.
Странник не ответил, разве что показательно скривил лицо, чтобы как можно явнее обозначить, что пропустил совет мимо ушей и принялся примерять «обновки». Чародейка даже не среагировала на это ребячество.
– На чем я остановилась? Ах, да. Любой иллюзионист зарабатывает деньги с помощью и благодаря своей способности – в этом ты смог убедиться на собственной шкуре – но такие чародеи, в первую очередь, актеры, а любому
