меч Рогара. Четким и равнодушным движением он обезглавил странника. Если бы зрителей от него не скрывала стена иллюзии и абсолютно черная ткань, он бы увидел, как каждый из горожан с испуганными глазами хватается за лицо.
В тронном зале висела гробовая тишина. Король за волосы поднял голову странника так высоко, как только мог, ожидая восторженных эмоций зрителей, но никто даже не думал менять позу с того момента, как сталь нашла дерево. Если у страха и были глаза, то именно такие – огромные, вылупившиеся зенки тысячей пар глядели на бьющееся в предсмертной корче тело. Кровь с плахи живо разливалась из тела, обезглавленного и лежащего в густой алой луже под помостом, и ниспадала щедрыми каплями из лишившейся туловища головы.
Рогар и чародейка не спешили продолжать выступление, играя на чувствах аардцев. Ноэми никак не могла ожидать такого поворота событий, а когда «Львиная доблесть» уже неслась к своей цели, было слишком поздно что-либо предпринимать. Теперь она всеми силами пыталась сосредоточиться на своих логических размышлениях. На том, что все это первоклассная иллюзия и король не мог оказаться в Аарде так быстро, да и откуда он мог знать обо всех их передвижениях? На них мог кто-то донести? Навряд ли весть могла так быстро добраться до этого города. Но все эти рассуждения рано или поздно все равно заводили ее в тупик одним простым словом – магия. Магии подвластно все. Да и кто знает, что Рогару удалось вывести в Башне Стихий. Быть может теперь на всей Неймерии они со странником у него как на ладони.
Наконец Люция оттаяла, словно ледяная фигура, обретшая способность двигаться. Она с помощью телекинеза подняла обезглавленное тело с колен, а король приложил к нему голову. Из зала послышались редкие недовольные выкрики слабонервных и мольбы тех, кто просил похоронить невинного по-человечески. Не обращая внимания на поднимавшийся галдёж и накрыв все это кощунство мантией, которая с самого начала представления так и лежала посреди зала, король несколько раз хлопнул в ладоши, после чего сорвал накидку, показав всем зрителям живого и здорового ошеломленного странника.
Народ восторженно зааплодировал, а королевская чародейка отвела гостя на свое место, приняв облик совершенно обычной рыжеволосой девушки. Факелы снова погасли и зажглись, на этот раз, переместив фантазию людей обратно на манеж аардского цирка. Вонь, которой тянуло со стороны порта, никуда не девалась и настигала даже в стенах Шаарвиля, но только сейчас она сделалась родной, знакомой и на какой-то момент странник даже полюбил северную столицу. Музыканты снова наиграли торжественный и динамичный мотив, когда Яр из Афгаарда вышел на поклон.
– Это не он. – Сарвилл почувствовал сырость руки волшебницы на тыльной стороне своей ладони. – Не думал, что тебе так дорога моя жизнь. – Он улыбнулся ей. Ноэми резко убрала свою руку, но на ее бледном лице не появилось и капли смущения.
– Как
