со своими союзниками поляками, когда еще предостаточно в стране царских желдаков. Сидя в седле вороного коня, опустив шляпу на самые глаза, Михал с тоской смотрел на скудный лагерь Михала Паца в Красном. Он ответил отказом на письмо короля участвовать в походе на Укранию и Волынь, сославшись на здоровье, а сам же отправился в Крулевец к Богуславу, который метал гром и молнии в адрес Паца и короля. Михал приехал к кузену, чтобы обговорить план дальнейших действий по поводу отставки Яна Казимира, блокировки французского кандидата и продвижения Яна Собесского на трон. Но Богуслав был настолько обозлен и расстроен, что явно не собирался обсуждать эти планы.
– Ну, ладно я! – возмущался Богуслав, сидя за чашкой кофе с Михалом в гостиной своего крулевецкого дворца. – Ну, а чем ты не угодил своему крестному? Почему Мишка Пац? А лить слезы по Гонсевскому я не стану. Получил то, что заслужил. Уж больно хитрый пан был, сел за шахматную партию с парнем, у которого копыта под плащом. Мерзавец сам себя и перехитрил! А черта в шахматы еще никто переиграть не смог!
Михал вздыхал и пил кофе. Нет, он никогда не стремился на высокие посты, но в данный момент тоже не мог понять, чем же пленил Яна Казимира Михал Пац, а чем не устроил он, Михал Радзивилл. Было обидно. Очень.
– Черта с два я теперь буду защищать французского кандидата в наследники, – процедил Михал, – раз король мне не помогает, то и я ему не буду. Он вставляет палки в мои колеса, и я вставлю палку в колеса его кареты.
– Добро пожаловать во взрослую жизнь, мальчик Михал! – усмехнулся Богуслав, доставая бутылку терпкого английского рома. – Наконец-то ты, Михась, расстался с детством и вечно добрым образом хорошего крестного папы. Сто раз тебе говорил: Ян Казимир хороший человек, но не для Короны он, не для управления государством, особенно таким сложным, как наше. Сейчас всем управляет его шустрая француженка. Предлагаю начать схватку с Яном, – Богуслав откупорил бутылку и разлил ром по серебряным рюмкам на длинной ножке.
– Схватку? – не совсем понял Михал, сморщившись наблюдая за манипуляциями бутылки в руках кузена.
– Я образно выражаюсь. Надо наш план по коронации Янки Собесского активизировать. Поговори с Собесским, а я нажму на Любомирского.
– На Любомирского? – удивленно посмотрел на кузена Михал. – Зачем? У него же авторитет преданного человека именно Яну Казимиру! Он ведь единственным в Польше за него заступился при войне с Карлом Густавом! Как он может нам помочь?
– Он пусть и слывет преданным человеком нашего Янки, – хитро улыбнулся Богуслав, – но уже давно недоволен им и ищет замену. Ян Казимир наступает на вольности польской шляхты, которые по его мнению, и вполне справедливому, зашли слишком далеко. А вот Юра Любомирский так не думает. Тем более, что он родня нашему Самулю Кмитичу. И я знаю, они в очень хороших отношениях, пусть и мало общаются. То есть, Ежи, или Юрий, как
