мы с сестрой играли с Динкой как хотели. Зимой, в сильные морозы или когда она ждала щенят, папа запускал ее в дом. Мы и верхом на ней катались, и надевали на нее чепчики, а она только глаза жмурила. Рожать щенков Динка уходила в укромное место. Родители рассказывали такой случай. Была зима или начало весны. Динки нет и нет. Оказывается, она ушла рожать, и место нашла под роддомом (прямо анекдот). Подкопала себе ямку и сидит уже с новорожденными щенками. А между тем мимо с работы шел какой-то прохожий, который, услышав повизгивание и поскуливание, решил посмотреть. Динка, защищая щенков, выскочила, ощетинилась и залаяла. Прохожий от страху забрался в сугроб и сидел там, пока не позвали папу, и он Динку со щенятами домой забрал.
Помню, папа сколотил новую собачью будку, решив завести еще одну собаку для охоты. Пока летом будка пустовала, я решила устроить в ней домик для моей куклы. Папа из фанерок и деревянных брусочков сколотил для куклы кроватку, стол, скамейку. Я на ночь куклу укладывала спать в ее домике, а утром приходила ее умывать, кормить и с ней разговаривать. Я ее кормила супом из подорожника и поила компотом из маковых головок. Чтобы кукла без меня не скучала, я наловила лягушечьих головастиков, запустила их в банку с водой – стал аквариум. Так вот, однажды залезла я в будку, а там сидит большая жаба и смотрит на меня. Ужас меня охватил! Я пытаюсь вылезти из будки, но от страха застреваю в небольшом отверстии. Все-таки кое-как вылезла, но моя кукла там больше не жила.
На наш дом пожарный инспектор прибил металлическую табличку, на которой была нарисована лестница. Это значит, что если в селе случится пожар, то папа должен схватить свою лестницу и бежать на пожар. На других домах висели таблички с топорами, ведрами, баграми.
Родители стали обзаводиться живностью. На задах к дому был пристроен сарай. Там сначала жили куры с петухом. Я должна была днем их кормить: бросать пшено, какие-то зерна. «Цып-цып-цып!» – зову я с крыльца, и куры с радостным квохтаньем бегут на мой зов. Особенно было интересно наблюдать за петухом, который, клюнув зернышко, расшаркивался своей лапой со шпорой и, нежно воркуя, приглашал к угощению свой гарем. Этого первого нашего петуха я и запомнила, потому что кроме его необыкновенной красоты он еще был жуткий драчун, как дети говорили, «клевачий». Однажды я не захлопнула дверь в дом, возвращаюсь, а по дому петух расхаживает. Я бежать, он за мной прямо летом летит и норовит в голову клюнуть. После этого случая папа быстро приговорил его нам на обед.
Вспоминается еще, как у нас цыплята были. Весной у взрослых начинались разговоры, что какая-то курица исчезла, потом ее находили, а она сама уже сидела на утаенных яйцах и цыплят высиживала. Из яиц в положенный срок вылуплялись желтые цыплята. Некоторые яйца были уже проклюнутые, с трещинами, их клали на печку в валенок и наблюдали, когда цыпленок вылупится. Сначала их кормили пшенной кашей, потом вместе с матерью выпускали на улицу. Тут моя задача была защищать их от
