style="font-size:15px;"> – Да я ж… – Архип осекся и замолчал. Лицо его сморщилось, как от боли. Если бы прямо сейчас Ляля оседлала ступу и облетела на ней городок, кузнец был бы поражен меньше, чем после такого известия. Он онемел, вспотел и почувствовал себя не сидящим на табурете, а пригвожденным к нему.
– Дык я ж…
– Это вам обоим на роду написано, – подводя черту, сказала Мариула. – И что-то изменить или поправить не сможете ни она, ни ты!
Неделю спустя после описанных событий к дочке, сидевшей на скамейке у дома, подошла Анисья.
– Дорогая моя доченька, – оказала она, погладив голову грустной Авдотьи, – выслушай меня. Мне надо б поговорить с тобой, и поговорить очень душевно. Ты добра и послушна и, я надеюсь, покоришься родительской воле.
– Говорите, мама, – ответила тихо девушка, разглаживая складки своего платья.
Анисья продолжила:
– Отец сказывал, что Барсуковы тебя засватать хотят.
– Знаю я об этом, – пряча лицо, сказала Авдотья.
Анисья замолчала. Девушка вдруг разразилась рыданиями. Словно не обратив на это внимания, мать продолжила:
– Заневестилась ты, доченька. Видать, срок твой бабий подошел.
– Страшно мне, мама, – Авдотья продолжала рыдать.
Анисья крепко обняла старшую дочь. Смуглая, с вьющимися русыми волосами, большими голубыми глазами, Авдотья была необыкновенно красива. Девушка была веселой и общительной, к тому же работящей, пела грустные казачьи песни так, что волновалось сердце, а танцевала…
– Доченька, как ты похожа на меня в молодости! Может, поэтому и потянулся к тебе Лука-то.
– Да, мама. Хорош он и добр. Только вот чует сердце, что не на радость, а на горе его ко мне Господь посылает!
– Почему мыслишь эдак непотребно? – удивилась Анисья. – Ежели не любишь, так полюбишь.
– Никогда! – простонала девушка.
– Что «никогда»? – удивилась мать.
– Никогда не полюблю. Потому что уже люблю его!
– Вот и ладненько. – Анисья прижала дочь к своей груди. – А казак он видный опосля будет. Хваткий, красивый. Такой своего не упустит!
– Что ты от меня хочешь, мама? – Девушка широко открыла глаза.
– Чтоб ты смирилась с волей родительской, ежели не согласная с чем, – поспешила с ответом Анисья. – Сватов бы не обидеть, чтоб перед народом не осрамиться.
– В толк не возьму?
– Знай, что ты должна выйти за Луку Барсукова и вести себя на сватовстве должным образом.
С поникшей головой, тяжело дыша и не говоря ни слова, Авдотья сидела, прижавшись к матери.
– Ну, так что отцу-то передать, доченька?
– Передай, что согласная я подчиниться воле вашей. Но замуж за Луку не хочу!
Поцеловав дочь, Анисья ушла в избу. Оставшись наедине со своими печальными мыслями, девушка только и успела подумать про Луку, как на скамейку присела сгорающая от любопытства сестра Марья.
