стыдно перед сидящей рядом секретарём; чуть полегчало, когда она пошла отчитываться за десятую школу, но потом мýка продолжилась – да что же это со мной такое?!
Вот и моя очередь… Возвращаясь от трибуны, я сглотнул раза три, но это ничуть не помогло.
Отсидеть четырнадцатую и всё… О, нет! Ещё и ответственная с заключительным словом!
( … в те недостижимо далёкие времена я ещё не знал, что все мои невзгоды и радости, взлёты, или падения, все озарения и огорчения, исходят от той недосягаемой сволочи в непостижимо далёком будущем, которая, растянувшись сейчас в своей палатке, слагает это письмо тебе под шорохи ночного леса и неумолчное журчание бегущей мимо речки Варандá…)
В октябре семиклассников начали готовить к вступлению в ряды ВЛКСМ – Всесоюзного Ленинского Коммунистического Союза Молодёжи, он же комсомол.
В комсомольцы принимают не огульно – отрядными шеренгами, а индивидуально, на особом заседании горкома или райкома комсомола, где члены городского или районного комитета задают тебе вопросы, как на экзамене, потому что став членом этой молодёжной организации ты уже соратник партии, будущий коммунист.
В ходе подготовки старший пионервожатый нашей школы, Володя Гуревич – симпатичный чернявый юноша с сизыми щеками, из-за густой, но всегда выбритой щетины, раздал нам, будущим членам, Устав ВЛКСМ напечатаный крайне мелким типографским шрифтом, но зато уместившийся на одном, в гармошку сложенном листе .
Он предупредил, что на приёмном заседании особенно гоняют по правам и обязанностям комсомольца.
Володя Гуревич был выпускником престижной, одиннадцатой средней школы и кроме того закончил музучилище по классу баяна.
На работу ему приходилось ездить из Города, он жил далеко – за площадью Мира, в небольшом квартале пятиэтажек, который в Конотопе почему-то окрестили Палестиной.
В школе он носил смешанную атрибутику из чистого и тщательно наглаженного пионерского галстука и комсомольского значка на груди пиджака – маленькое красное знамя, а на нём профиль лысой головы Владимира Ильича Ленина в бородке клинышком.
Среди своих – пионерского актива – Володя Гуревич, из-за совпадения в отчестве, говорил:
– Называйте меня просто – Ильич.
Смеялся он громко и после смеха губы его не сразу стягивались в нейтральное положение.
Однако Володя Шерудило, плотно сложенный чемпион игры в «биток» с рыжими вихрами и густой россыпью веснушек на круглом лице, который учился в нашем классе, а жил в селе Подлипное, за Рощей, среди своих – одноклассников – называл Володю Гуревича «ханорик созовский!»
( …на заре советской власти, ещё до создания колхозов, партийные вожди экспериментировали с загоном крестьянского населения страны в коллективы по Совместной Обработке Земли – СОЗы, отсюда «созовский», но объяснение «ханорика» не отыскать даже и в словаре Даля, скорее всего потому, что
